Террор в Македонии
Шрифт:
Ужасающую гибель турок на дне бездонной пропасти встретили всеобщим ликованием. Так, должно быть, радуются каннибалы [70] в преддверии вкусной еды. Враг повержен, истреблен, стерт с лица земли. Но албанцам этого было мало. Бойня, что свершилась по их воле и у них на глазах, но на расстоянии и без их прямого участия не принесла удовлетворения. Они жаждали чего-нибудь более впечатляющего и щекочущего нервы. Последние слова Марко сулили именно такое развлечение, и все охотно последовали за своим предводителем
70
Каннибал – людоед.
– Послушайте, братья! – прошептал Жоаннес. – Нас преследует злой рок. Все кончено. Теперь остается одно – достойно встретить свой смертный час!
– Не волнуйся, командир! Все будет в порядке. Мы покажем этим животным, как умирают настоящие мужчины.
– Пусть считают, что мы на самом деле турецкие жандармы. Вряд ли кто-нибудь узнает нас. Возможно, к мусульманам они отнесутся с меньшей жестокостью и просто убьют, не прибегая к пыткам.
– Да, ты прав. Поговори с ними сам и скажи то, что считаешь нужным.
– Я очень благодарен вам за все, друзья! Спасибо и прощайте! Но вот что разрывает мне сердце: я потерял Никею, втянул вас в это дело!
– Не раскаивайся ни в чем, Жоаннес. Разве человек, который погибает, выполняя свой долг, не достоин ничего другого, кроме уважения? Что делать, такова наша судьба.
– Тихо! Они идут!
Марко, окруженный толпой, приблизился к пленникам. Те смело взглянули ему в глаза.
Бей долго рассматривал их, внимательно изучая, но только пожал плечами. Ничего удивительного. Фески, надвинутые на глаза, исцарапанные и запачканные кровью лица – все это делало наших друзей совершенно неузнаваемыми. Кроме того, атаман видел их всего раз во время сражения в Салько. Да и кто мог бы предположить, что под мундирами солдат отборных частей оттоманской армии скрываются восставшие крестьяне из разоренной славянской деревни! А мысль о Жоаннесе вообще не могла прийти Марко в голову. Ведь он имел все основания считать его утопленником, лежащим на дне реки.
– Кто ты? – грубо обратился он к юноше.
– Долгих лет жизни падишаху! – произнес тот по-турецки. – Я унтер-офицер жандармов его высочества.
– А эти?
– Жандармы, мои подчиненные.
– Почему ваши войска атаковали меня?
– Не могу знать. Высшее начальство не посвящает меня в свои планы.
– Почему вы убегали?
– Как мы могли убегать, если шли впереди эскадрона?
– Однако за вами гнались, в вас стреляли!
– Не знаю. Может быть, это был отвлекающий маневр?.. Заставить тебя подумать, что охотятся за нами, и таким образом добраться до твоего родового гнезда.
– Возможно. Тебе не дали никакого приказа относительно меня?
– Нет. Не припоминаю.
– Ты лжешь!
– Не помнить – не значит лгать!
Поразмыслив немного, Марко подергал себя за длинный ус.
– А это мы сейчас проверим.
Он наклонился к Жоаннесу, расстегнул на нем мундир и начал искать. Засунув руку во внутренний карман, разбойник
– Ты хотел скрыть от меня эту бумагу?! – усмехнулся бей.
– Я совсем забыл о ней. После всех этих передряг у меня голова раскалывается и круги перед глазами.
Марко разорвал конверт и начал вполголоса читать:
«Бея Косова, нашего уважаемого друга Марко, просят по получении сего незамедлительно прибыть в Приштину. Было бы очень хорошо, если бы бей Марко отправился в вилайет тотчас же в сопровождении подателя письма.
Подписано: Омар-паша, главный правитель Приштины».
Больше ничего не было: ни даты, ни каких-либо других пометок, но внизу, под подписью, красовалась имперская печать.
Албанец расхохотался.
– Теперь понятно. Готовилась западня! Я выехал бы с небольшой охраной и нарвался на целый эскадрон! Хорош бы я оказался! Они меня либо убили бы, либо взяли в плен!.. Но почему же тогда они преследовали вас?
– Не знаю, – уклончиво ответил Жоаннес, хотя именно это он знал очень хорошо…
…Жандармы обнаружили мертвых лошадей, раздетый труп унтер-офицера и догадались о случившемся.
Поняв, что важный приказ, касающийся Марко, попал в чужие руки, и подозревая в содеянном трех беглецов, они решили на всякий случай изменить первоначальный план и предприняли атаку. Чем все закончилось, уже известно…
– Значит, ты участвовал в подлом заговоре против меня, истинного мусульманина и верного подданного его величества падишаха! – возмутился бей.
– Я солдат, и мне не положено обсуждать приказы командиров.
– Ты прежде всего дурак! Тебе следовало предупредить меня, продать мне эту бумагу, сообщить все, что знаешь. Я хорошо заплатил бы!
– Я такими вещами не занимаюсь!
– Значит, ты один такой и представляешь исключение из общего правила. Но я не верю тебе, ведь в этом мире все продается и все покупается, вопрос только в цене, а я щедр.
– Это щедрость бандита и вора! Ты одной рукой даешь, а другой еще больше отбираешь. Убийца!
– Врешь, свинья!
– Трус!
– Я! Марко! Трус?!
– Да, ты всего лишь жалкий трус!
Снести такое оскорбление в присутствии членов своего клана бей не мог. На какой-то момент он потерял самообладание: лицо исказила гримаса, глаза налились кровью, усы топорщились, на щеках появились белые пятна. Он заскрипел зубами от ярости, сжал кулаки и затопал ногами.
– Замолчи, сукин сын! Я сейчас велю своему леопарду растерзать тебя. Хадж, сюда! Хадж!
В ту же минуту зверь подскочил к хозяину, прижав уши к затылку и нетерпеливо скребя землю когтями. Отчаянным усилием Жоаннесу удалось подняться на ноги. Он стоял, гордо выпрямившись перед двумя хищниками, человеком и леопардом, и ждал своей участи.
Но следующий приказ для зверя так и не последовал.
– Нет! – прорычал Марко. – Это была бы слишком легкая смерть. Я изрежу тебя на куски, чтобы насладиться твоими мучениями, упиться видом твоей крови, услышать, как ты будешь униженно молить меня о пощаде! Только так можно отомстить за оскорбление!