Террорист в погонах
Шрифт:
«ЗИЛ» катил по грунтовке, покачиваясь. Русские десантники, с комфортом развалившись на мягких тюках, словно на матрасах, раскинув руки, отдыхали. Смотрели в высоту, где вдалеке можно было заметить прозрачные перышки – размытые высотным ветром облака.
Вдруг грузовик затормозил, повернул под прямым углом на ухабистую дорогу. А через триста-четыреста метров остановился.
Батяня и капитан Колесниченко услышали жуткий скрежет ворот. Затем «ЗИЛ» дернулся и, проехав еще метров двадцать, остановился. Водитель
Майор Лавров дотронулся до своего уха, это был сигнал – слушаем внимательно, вычисляем: «где кто» и «сколько их».
Хлопнули дверцы. Водитель и пассажир выскочили из кабины. Послышались голоса – приветствия на киргизском. Значит, к машине подошли человек пять-шесть.
– Здравствуй, Баглан, – десантники услышали низкий голос. Мужчина говорил на чистом русском. – Ты опоздал на пятьдесят восемь минут. Сейчас взвесим, проверим товар – «натикает» еще пару часов… А пока доедем до станции, еще… Фактически время твоего опоздания можно умножить на пять.
– Э, дорогой господин, хороший, – это явно по-русски говорил пассажир, у него был ярко выраженный узбекский акцент. – Камень на дорогу упала. Мы его толкали. Два толкали. Тяжело было. Долго толкали. Опоздали, понимаешь.
– Надо было раньше выезжать. Зачем надо было в Ханабаде останавливаться?.. – резким тоном говорил русский. – Мне сказали, про черные глаза, как ее – «биби». Да?
– Ирисбиби, – поправил Баглан. – Но я остановился только на пять минут. Воды попить.
– Знаю, как это воды попить, – отрезал Коробанов, – короче, посмотрим, сколько ты привез и чего. И высчитаю.
– Да хлопок у меня хороший. Не то что киргизский, – сказал узбек. – Здесь хлопок бедный, худой.
– Знаю, но бывает и лучше, чем у тебя, Сайфуддин. Конкуренты его перекупили, вот и пришлось брать у тебя, – безапелляционно сказал Коробанов.
– Шайтан, это у кого хлопок лучше? – вспылил узбек.
– Ладно, не горячись. Я знаю… Но сейчас я работаю с тобой. Давай покажи, что ты нам привез.
Русские десантники поняли, что сейчас откроют кузов. Батяня глазами показал капитану Колесниченко на автомат, сам тихо достал из жилета пистолет.
Заскрежетали ключицы. Опустился задний борт дощатого кузова. Батяня махнул рукой. Капитан Колесниченко и майор Лавров одновременно перемахнули через борт. Батяня, как специально рассчитывал, выпрыгнул именно в ту сторону, откуда доносился голос русского, Колесниченко – где слышалось топтанье нескольких мужиков.
– Стоять и не рыпаться! – скомандовал Батяня Коробанову и приставил к его виску ствол пистолета.
– Всем лечь, мордой в пыль! – заорал капитан Колесниченко и угрожающе потряс автоматом Калашникова.
Кто не понял слов, тот понял жесты – рабочие-киргизы, у которых тоже были «калаши» за спинами, быстро легли на землю.
– Оружие
Киргизы разоружились.
– Это что? – Батяня, не опуская ствол, показал на пухлую борсетку в руке Коробанова.
– Сумка, – ответил тот.
– Я понимаю, что сумка. А что в ней?
– Ничего такого.
– Показывай!
Коробанов открыл сумку. Она была полностью забита пачками баксов.
– Здорово. Давай.
Коробанову пришлось отдать борсетку Батяне.
– Это мое, – ноющим тоном проговорил узбек.
– Молчать! – крикнул на него капитан Колесниченко.
– Что в машине? – спросил майор Лавров у Коробанова.
– Хлопок, – ответил тот.
– Хлопок? – переспросил Батяня.
– Да.
– И все? – Лавров с акцентом произнес последнее слово.
– И все, – невозмутимо сказал Коробанов.
– Откуда? – продолжал спрашивать Батяня.
– Мой. Из Узбекистана, – не выдержал Сайфуддин.
– Ага, контрабанда, – догадался Батяня.
Он заметил, что когда намекал на еще что-то в мешках, ни у русского, ни у киргизов смятения на лице не возникло. Значит, точно не наркота..
– Я спрашиваю, контрабанда? – повторил Батяня.
– Здесь, в Кыргызстане, хлопок вырождается. А у нас он – классный. Но у нас платить всем надо больше… – говорил узбек. – Нам выгодно сюда возить.
– А потом в Россию? Да? Узбеки не хотят в таможенный союз, Киргизы хотят. А с этого навар имеют вот такие, как эти, – Батяня показал на Коробанова.
– Ты, десантура, не сильно геройствуй. Деньги эти многих кормят. От низа до самого верха. Лучше верни мне борсетку и вали отсюда, пока я тебя не запомнил, – Коробанов явно пришел в себя после неожиданного появления Батяни и капитана Колесниченко. Он догадался, что российские военные здесь не по прямому приказу, а больше по своей собственной инициативе.
Батяня коротко и точно в затылок ударил контрабандиста рукояткой пистолета. Тот свалился как подкошенный.
– Так, мы забираем вон ту машину, – сказал Батяня, показывая пистолетом на джип Коробанова. – А тебе, узбек, предлагаю быстро возвращаться домой, иначе надолго останешься в Киргизии изучать пенитенциарную систему этой страны.
– Что? – не понял Сайфуддин.
– В тюрьму попадешь, короче.
На слове «тюрьма», некоторые из лежащих на земле хлопководов зашевелились и недобро зашушукались.
– Всем не двигаться и молчать! – грозно рыкнул капитан Колесниченко.
Батяня пошарил в карманах у Коробанова, нашел ключ зажигания от джипа и пошел к светлому внедорожнику. Попятился к автомобилю и капитан. Вдруг из-за угла барака раздался выстрел. Пуля прорвала куртку капитана Колесниченко и улетела в сторону гор. Ему повезло, что в момент выстрела он резко шагнул к джипу.