Террорист в погонах
Шрифт:
– Волшебный чемоданчик, – удивился Узтемир.
– Это почти суперкомпьютер и стоит бешеные деньги. Но это мой тебе подарок, в аванс не входит. Да, кстати, можешь переключить его на мужские сорочки и сверху, над товаром, их положить. Там есть клавиши, экранчик, разберешься. Только от чертовых собак этот чемоданчик не спасает. Хотя и над этим трудятся люди в наших лабораториях. Кстати, европейцы и американцы. Они предлагают синтезировать запах сучки во время течки или запах волка, чтобы сбить с толку
– Да, с такими умными сумками можно спокойно проникать в самолеты.
– Ты догадливый. С умными людьми приятно иметь дело.
– Шукран.
– После операции получишь еще один такой чемоданчик, наполненный тем же.
Узтемир поднялся с подушки. Поднялся и Абдульмуталь. Гость провел «пастуха» до аллеи, ведущей к беседке с сейфом. Там Узтемир забрал свое оружие, и швейцар, возникший из ниоткуда, провел его до ворот. Узтемир вручил там услужливому человеку пятидесятидолларовую купюру.
– Благодарю, – поклонился тот.
26
«Субару Трайбека» с натугой тянула за собой «уазик»-«буханку». Грунтовое шоссе пошло в гору. Десантники не хотели лишний раз маячить перед хлопководами-контрабандистами, поэтому свернули на объездную дорогу.
– Слушай, майор, – обратился Батяня к Дмитрию Васильевичу, – ну-ка побеспокой бандюка, там где-то я видел канистру.
Майор Воскобойников, который сидел на заднем сиденье, перегнулся через спинку, оттолкнул лежащего на полу автомобиля, связанного, с кляпом во рту Жанболота дотянулся до железной канистры.
– Есть там что-нибудь? – спросил Батяня.
Майор Воскобойников потряс канистру.
– На самом дне. Дай бог, чтобы литр был.
– Значит, так, если нигде не встретим селение с автозаправкой, то придется провести вечер в лесу, – сообщил Батяня.
– Этот бесконечный дефицит топлива не дает нам вырваться из этих заколдованных гор, – прокомментировала услышанное Евгения Анатольевна.
– В малонаселенной местности так всегда, – сказал майор Воскобойников.
– Вот поэтому здешнее население предпочитает передвигаться на лошадях и ослах. Были бы у нас кони, без остановки бы доскакали до города.
– Но только не я, – покачала головой Евгения Анатольевна.
– О, извините, – спохватился Батяня.
Уже давно перевалило за полдень. Дорога пошла через хвойный лес. Вдали синели ледяные пики. Солнечные лучи светлыми полосами озаряли над ними небо.
Батяня увидел съезд в лес, притормозил несколько раз, чтобы мигнуть стоп-сигналами, открыл дверцу и крикнул капитану Колесниченко, который сидел за баранкой «уазика»:
– Виталий, внимание!
Капитан Колесниченко тоже открыл дверцу.
– Что ты хочешь?
– Сейчас
– Давай, а то я проголодался.
– Это мой «японец» проголодался. Уже слопал почти все…
– Что?
– Ничего, сворачиваем.
Опушка оказался живописной: шатры елей – крыша, мягкий мох – ковер. Батяня выбрал место посуше. Собрали хворосту, развели костер. Сизый дымок ровным столбом пошел в небо. Майор Воскобойников из поваленного дерева соорудил место для сидения. Евгения Анатольевна из забранных на метеостанции продуктов приготовила ужин.
– А того будем кормить? – спросил майор Воскобойников.
– Кого?
– Моего друга… тьфу ты, зараза, – с досадой произнес Дмитрий Васильевич. – Во как в башке засело.
– Ничего, – понимающе сказал Батяня, – скоро эта гадость тебя отпустит.
– Поешь, попьешь, сходишь под елочку пару раз, и вся гадость из организма выйдет, – засмеялся капитан Колесниченко.
Евгения Анатольевна, услышав слова мужа, поднялась, пошла в «уазик».
– Вот здесь есть то, что Диме вливали в нос, – сказала она, когда вернулась к костру и продемонстрировала сумочку с красным крестом.
Она открыла ее – там ровными рядами стояли пластмассовые бутылочки с разноцветными надписями на них.
– Я слышала, как эти сволочи говорили об этом. Они думали, что я их не понимаю, но я смогла разобрать смысл.
– Вы знаете киргизский? – спросил капитан Колесниченко.
– Нет. Я немного знаю казахский.
– А это похоже?
– Ну почти.
– Собирайся, поедешь за топливом, – сказал Батяня Виталию.
– Круто, я с детства мечтал погонять на «Иж Планете Спорт».
– Вот твоя мечта и сбывается.
– Только узнаем у бандюка, в какой стороне ближайший кишлак. А то до утра будешь колесить по окрестностям.
Батяня выволок худосочного Жанболота из машины, взвалил себе на плечи, принес к костру, опустил на землю.
– Слушай, – сказал капитан Колесниченко, – где здесь поблизости какой-нибудь аул, кишлак или поселок?
– Не понимаю, – начал прикидываться Жанболот.
– Кайда ен жакын кыстак? – произнесла Евгения Анатольевна.
Услышав это, молодой киргиз с удивлением глянул на нее.
– Кайда эн жакын кышта… – повторил он ее вопрос по-киргизски.
– Значит, кишлак по вашему не кыстак, а кышта?
– Не понимаю, – снова заупрямился киргиз.
– Сейчас нам все скажет. Держи его наглую рожу, – обратился Батяня к капитану Колесниченко.
Тот схватил руками Жанболота за голову, а Батяня вновь всунул ему в рот кляп, чтобы тот не кричал.
– Откройте аптечку, – попросил он Евгению Анатольевну.
А затем, глянув на ряд пластмассовых флаконов, спросил: