Террористическая война в России 1878-1881 гг.
Шрифт:
Александру Третьему, как и Александру II, пришлось принимать правление страной в бурном потоке событий. Естественно, первым делом ему пришлось разбираться с погромами евреев.
Следственная комиссия спешно изучила причины возникших беспорядков в стране, и министр Лорис-Меликов доложил Александру III:
“В основании настоящих беспорядков лежит глубокая ненависть местного населения к поработившим его евреям…”
Председатель Комитета министров при Александре Третьем и Николае Втором Н. Х. Бунге писал в своей докладной записке государю:
“Еврейство обособляется не столько
А министр внутренних дел Н. П. Игнатьев 21 августа 1881 года дал следующее заключение:
“Главная причина столь несвойственного русскому народу движения (погромов) заключается в обстоятельствах, имеющих исключительно экономический характер. Евреи за последние 20 лет мало по малу захватили в свои руки не только торговлю и промыслы, но приобрели посредством купли и арендования значительную поземельную собственность, …направили все свои усилия не к увеличению производительных сил государства, а к эксплуатации коренных жителей и преимущественно беднейших классов населения, чем и вызвали с его стороны протест, высказавшийся в прискорбных формах - насилиях…”.
“Талмудическая нравственность не ставит евреям никаких преград, ежели дело идёт о наживе за счёт иноплеменников; только страх наказания и опасения вызвать репрессивные меры против своего племени побуждают евреев сдерживать свои дурные инстинкты, направленные против коренного населения”, - объяснял харьковский губернатор (С).
Писатель Аксаков обращался к властям с требованием срочно решать вопрос “не о равноправности евреев с христианами, а о равноправии христиан с евреями, об устранении бесправности русского населения пред евреями” (С).
Новому императору приходилась думать уже о других реформах. Усиление позиции евреев в экономике России, их революционная настроенность против царя и всего российского руководства, их позиция во время войны и интендантский скандал, откровения Брафмана, предупреждения Ф. Достоевского и других патриотов - неизбежно привели к усилению антиеврейских настроений в российском обществе, как в нижних его слоях, так и в верхних. А от эйфории русских по поводу охристианивания евреев и тем более - их русификации уже не осталось и следа. Власти закрыли предназначенные для евреев пустующие учебные заведения.
3 мая 1882 года царь Александр Третий своим указом запретил евреям селиться в сёлах и деревнях России. А правительством были приняты “Временные правила”, которые назвали “майскими законами”. Это был свод законов, по которым евреи лишались права селиться вне городов и местечек даже в черте оседлости. В царском акте от 3 сентября 1882 года так объяснялось введение этих законов:
“В течение некоторого времени правительство уделяло внимание вопросам евреев и их взаимоотношениям с остальными жителями империи… За несколькими исключениями, евреи уделяют своё внимание не тому, чтобы обогатить или принести пользу стране, а тому, чтобы обмануть её жителей, в особенности её беднейших жителей. Такое их поведение вызвало
Этими законами вводился также запрет евреям приобретать недвижимость в сельской местности. Но, как мы помним из воспоминаний С. М. Дубнова о своём дедушке, крупном земельном арендаторе, - эти меры не давали ожидаемого эффекта. Евреи находили множество методов обойти эти новые правила-ограничения. Самым тяжёлым для евреев, как и раньше, был запрет заниматься винокурением. Солженицын в своём исследовании отмечает реакцию еврейского сообщества на это ограничение:
“Вот эта мера - ограничить евреев в сельской виноторговле, впервые намеченная ещё в 1804 и даже вот в 1882 осуществлённая лишь крайне частично, - разожгла повсеместно негодование на “исключительную жестокость”…
Теперь эти “майские правила” изображаются как решающий и бесповоротный репрессивный рубеж российской истории. Еврейский автор (И. М. Дижур) пишет:
“…это был первый толчок к эмиграции!
– сперва “внутренней” миграции, потом массовой заокеанской”.
Вот какая интересная реакция на попытку российского правительства защитить своё крестьянство от спаивания “огненной водой”.
Так как еврейские идеологи иногда ссылаются на авторитет великого писателя Льва Толстого, то стоит отметить, что да, - получился казус: Лев Толстой был недоволен решением властей и высказался в защиту евреев:
“Ведь это всё равно, что не давать этому народу (еврейскому) дышать воздухом… кому может быть от этого плохо… что евреи поселяться в деревнях и заживут чистой трудовой жизнью, о которой, вероятно, уже истосковался этот старый, умный и прекрасный народ…”
Читать про “чистую трудовую жизнь в деревне” евреев, конечно, без улыбки невозможно. К этому времени Л. Толстой уже давно избавился от симпатий к Петру Первому и давно уже миновал его эволюционный либеральный этап, когда он в молодости вместо крестика носил медальон с изображением Руссо, в этот период Лев Николаевич сам экспериментировал с сохой и изучал философию буддизма. И почему-то Лев Толстой не знал, что десятилетиями российские императоры пытались заселить евреев в южных плодородных степях России, дали евреям для этого большое количество денег - и ничего из этого не получилось. Там прижились только немецкие переселенцы и русские. Кроме того, оказалось, что Л. Толстой не знал положение крестьян в западных губерниях и в отличие от Ф. Достоевского не читал прессу. Лев Толстой был великим писателем и хорошим философом, но он не занимался историей и был поэтому плохим историком, вернее - он не был вовсе историком, и показал свою вопиющую неграмотность в этом вопросе. Но некоторые еврейские идеологи уверены, что для неграмотного читателя Лев Толстой должен быть авторитетом во всём, наверное, - и в ракетостроении…
Император Александр III решил изменить структуру власти в деревне с целью улучшения жизни крестьян, оперативного реагирования на их жалобы, что вызвало недовольство некоторых обеспеченных либеральных слоёв общества. Например, княгиня Ельцова в своих мемуарах ворчит на императора:
“…реформы Александра Третьего, главное, уничтожение суда в деревне и замена его земскими начальниками. Нам казалось это невероятной и оскорбительной нелепостью. Соединение в одной власти судебной и административной после векового усилия разделить одну с другой, отнятие у народа суда и всякого доверия к закону в глазах самых умеренных … ужасным насилием”.