Террористическая война в России 1878-1881 гг.
Шрифт:
Заработав на двух романах немало денег, Достоевский повез молодую жену в путешествие по Европе. И это путешествие не получилось удачным, и тем более счастливым, - Достоевский проиграл в рулетку все деньги, и это после написания “Игрока”… Вероятнее всего, по этому поводу и с этой стороны Ф. М. Достоевский пытался заглянуть в душу русского человека:
“Особенно поражает та торопливость, стремительность, с которою русский человек спешит иногда заявить себя, в иные характерные минуты своей или народной жизни, заявить себя в хорошем или в поганом. Иногда тут просто нет удержу. Любовь ли, вино ли, разгул, самолюбие, зависть -
Но зато с такой же силою, с такой же стремительностью, с такой же жаждою самосохранения и покаяния русский человек, равно как и весь народ, и спасает себя сам, и обыкновенно, когда дойдет до последней черты, то есть когда уже идти больше некуда.
Но особенно характерно то, что обратный толчок, толчок восстановления и самоспасения, всегда бывает серьезнее прежнего порыва - порыва отрицания и саморазрушения. То есть то бывает всегда на счету как бы мелкого малодушия; тогда как в восстановление свое русский человек уходит с самым огромным и серьезным усилием, а на отрицательное прежнее движение свое смотрит с презрением к самому себе”.
После сокрушительного проигрыша Ф. Достоевского молодожены в нищете перебирались из одной дешевой гостиницы в другую, в этот период случались припадки эпилепсии у Фёдора Достоевского, их умудрялись догонять письма скучающей, раскаивающейся и любящей А. Сусловой, - в общем, беременной Анне Сниткиной было совсем “весело”… В этих условиях Ф. Достоевский стал писать знаменитейший роман “Идиот”.
Во время этого путешествия Ф. Достоевского пригласили на открывшийся в Женеве 9 сентября 1867 года масоно-коммунистический Конгресс “Лиги мира и свободы”, на котором выступали все “светила европейской мысли” того периода.
“Писал ли я Вам о здешнем мирном конгрессе?.. Все было глупо - и то, как собрались, и то, как дело повели, и то, как разрешили. Начали с предложения вотировать, что не нужно больше монархий и все поделать маленьким. Потом, что не нужно веры. Это было четыре дня крику и ругательств…”, - писал внимательный Достоевский в письме Майкову.
Это же событие Достоевский описывал своей племяннице С. А. Ивановой 29 сентября 1867 года:
“…Гарибальди скоро уехал, но что эти господа, которых я впервые увидел не в книгах, а наяву, социалисты и революционеры, врали с трибуны перед пятью тысячью слушателей, то невыразимо…
Комичность, слабость, бестолковщина, несогласие, противоречие себе - это вообразить нельзя. И эта-то дрянь волнует несчастный люд работников. Это грустно.
Начали с того, что для достижения мира на земле нужно истребить христианскую веру, большие государства уничтожить и поделать маленькие…”.
Кстати, также сумбурно и бестолково прошёл Интернационал в 1873 году, на котором “деятели” раскололись на социал-коллективистов” (марксистов) и “социал-анархистов (бакунинцев).
Достоевский на Конгрессе в Женеве слушал М. Бакунина и сделал вывод:
“Бакунин старый, гнилой мешок бредней,
Два года Достоевский упорно продолжал писать роман “Идиот”, идея которого предельно проста:
“Главная мысль романа - изобразить положительного прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь”, - писал Достоевский своей племяннице С. А. Ивановой в январе 1868 года, и гениально реализовал эту простую и невероятно сложную в воплощении идею в 1869 году.
“И д и о т”
Ещё в одной теме Ф. Достоевского в молодости “задел за живое” черный жрец либерализма В. Белинский, и этим одновременно подсказал Ф. Достоевскому идею романа “Идиот”, - Достоевский:
“В этот вечер мы были не одни, присутствовал один из друзей Белинского, которого он весьма уважал и во многом слушался; был тоже один молоденький, начинающий литератор, заслуживший потом известность в литературе. “Мне даже умилительно смотреть на него, - прервал вдруг свои яростные восклицания Белинский, обращаясь к своему другу и указывая на меня, - каждый-то раз, когда я вот так помяну Христа, у него всё лицо изменяется, точно заплакать хочет… Да поверьте же, наивный вы человек, - набросился он опять на меня, - поверьте же, что ваш Христос, если бы родился в наше время, был бы самым незаметным и обыкновенным человеком; так и стушевался бы при нынешней науке и при нынешних двигателях человечества”.
“Ну не-е-т!
– подхватил друг Белинского. (Я помню, мы сидели, а он расхаживал взад и вперед по комнате.) - Ну нет; если бы теперь появился Христос, он бы примкнул к движению и стал во главе его…” - “Ну да, ну да, - вдруг и с удивительною поспешностью согласился Белинский.
– Он бы именно примкнул к социалистам и пошел за ними””.
Как видим “неистовый Виссарион” оказался полезным противным сильным раздражителем для Достоевского, и писатель решил доказать романом “Идиот”, что это совсем не так:
“Заставлю сознаться, что чистый, идеальный христианин - дело не отвлеченное, а образно реальное, возможное…”.
Совпадение мнений было только в одном - Иисусу Христу в современном мире было бы точно не легко. Стоит здесь философски заметить, что это - вечная проблема-работа, - сколько будет существовать человечество или другие формы сознания, столько будут существовать различные пороки и необходимость с ними бороться и повышать уровень нравственности “масс”, поэтому потребность в таких великих учителях постоянная и вечная.
И можно заметить, что в этой теме - в работе с человеком или “массами” у учителей или “учителей” есть три варианта:
просвещать-объяснять-воспитывать;
поставить нерадивых в своем большинстве учеников в жесткие рамки закона - “это можно, а это нельзя”;
и не учить, а ловко использовать безграмотность и безнравственность в своих коварных целях - “пропитать” необходимой зажигательной чушью и вручить в руки бомбу, или как это продемонстрировали кучерявые политтехнологи из разных европейских столиц в 1917 году, а затем двоечников в “новом мировоззрении” - расстрелять, “троечников” в лагеря на перековку, а из тупых “отличников” выжать максимум, например, - страхом перед лагерями и расстрелом, или соцсоревнованием и переходящими вымпелами, стахановской псевдопатриотичностью, обещаниями райского Коммунизма и т.п.