Тесса. Совершенно секретно!
Шрифт:
– Конечно иду! – отвечаю я с преувеличенным оптимизмом и мчусь в кабинет музыки. Бейза закрывает за мной дверь. Моё сердце тут же задумывается, не перейти ли от учащённого сердцебиения к инфаркту. Потому что передо мной сидит прославленная «Бешеная четвёрка», точнее, оставшиеся три девочки: Ким, Алекс и Миа. И выглядят они просто суперски: стильно, но не слишком; длинные волосы небрежно растрёпаны, косметика такая, какую разрешают в школе, но уж точно более профессиональная, чем всё, что я могла бы намалевать на своём лице перед вечеринкой. Если бы меня вообще позвали на какую-нибудь вечеринку.
От
– Ты Тесса, верно? – уточняет Ким и улыбается. Я молча киваю, не в силах сказать ни слова. – Бейза много рассказывала нам о тебе. – Теперь улыбаются и остальные – или это, скорее, усмешка? Я втягиваю голову в плечи, и Алекс, ударница с пышными локонами, тут же замечает это.
– Эй, не беспокойся, мы уже забыли про маленькое ЧП с электричками. Ты просто покажи нам, что ты приготовила!
– ОК, – отвечаю я хриплым голосом и иду на сцену, где уже ждёт меня стул. Подходит Бейза и хочет поставить передо мной пюпитр, но я трясу головой.
– Спасибо, но он мне не нужен. Я… я играю из головы. – Тут я вынимаю из чехла гитару, быстро настраиваю её и начинаю. Для прослушивания я выбрала композицию, которая входит в репертуар «Бешеной четвёрки». Возможно, я слишком рискую, но ведь без риска я уж точно ничего не добьюсь.
Пьеса начинается очень медленно, потом мелодия ускоряется и заканчивается бешеным гитарным соло – во всяком случае, когда её играет Элла. А вот моё начало звучит чуточку шатко, но причина не только в том, что я нервничаю. Просто в коридоре неожиданно поднимается шум, и я слышу громкие голоса и даже крики. Я снова опускаю гитару.
– Не обращай внимания, – говорит Миа, рыжеволосая клавишница. – У этого кабинета музыки такой недостаток – тут всегда шумно. Но иногда мы и сами перекрываем на репетициях этот шум. В общем, приступай!
– Играй, не спи! – шипит мне Бейза, она по-прежнему стоит возле сцены. Вероятно, она боится, что я опозорюсь и окончательно испорчу ей репутацию.
Я вздыхаю, закрываю глаза и вспоминаю свой позавчерашний сон в электричке: моё триумфальное выступление вместе с «Бешеной четвёркой». Просто играй так же, Тесса, – подбадриваю я себя. Потом я играю, играю и останавливаюсь лишь после гитарного соло в конце композиции, которое я действительно протанцевала с гитарой в руках. Прозвучал последний аккорд, я открываю глаза и кладу гитару на стул. Бейза и девочки из «Бешеной четвёрки» глядят на меня, вытаращив глаза.
– Ого! – удивляется Алекс. – Вот уж никогда бы не подумала! Обычно ты выглядишь такой… тихой!
– Ну… вообще-то, музыка помогает мне проявляться, – смущённо мямлю я, глядя в пол.
– Это видно, – сухо замечает Миа. – Тебе надо делать это чаще – проявляться то есть. Тебе это идёт. – Она бросает взгляд на дверь. – Теперь давайте послушаем остальных девочек, потом всё обсудим и сообщим тебе наше решение. Думаю, что завтра ты его узнаешь. Спасибо, что пришла.
– Всё ясно. – Я киваю. – Тогда до завтра!
Бейза ведёт меня к двери. В коридоре никого нет. Я недоумённо оглядываюсь: где же те три девчонки, куда они делись? Бейза тоже удивлённо пожимает плечами.
–
– Бейза, пожалуйста, зови следующую! – доносится из кабинета музыки. Бейза пожимает плечами и идёт назад. Я не знаю, что мне теперь делать, и просто бегу за ней.
– Там никого нет, – сообщает Бейза.
– Что? – удивляется Алекс. – По-моему, мы хотели послушать четырёх исполнительниц.
– Вообще-то, да. – Бейза разводит руками. – Но те трое, вероятно, передумали. Мне поискать их?
– Нет. – Звучит только одно слово, но оно произнесено таким твёрдым и ясным голосом, что все вопросы отпадают. «Нет» однозначно означает «нет». Но кто же его произнёс? Ясно, что не девочки, потому что «нет», несомненно, сказала взрослая женщина. Я поворачиваю голову в ту сторону, откуда доносился голос, и только теперь вижу её: в дальнем углу кабинета, опираясь на школьный рояль, стоит женщина. Удивительно, как я сразу её не увидела, ведь её трудно не заметить: она довольно высокая, со светлыми, почти белыми волосами, подстриженными каре, а нос у неё такой, что даже орёл побледнеет от зависти. Да, вот точное описание той дамы: она походит на крупного белоголового орлана!
– Но, Марианна, – возражает Ким, – разве мы не должны хотя бы послушать остальных? Пускай Бейза узнает, что там случилось. Ведь там сидели ещё три девочки.
– Нет, – повторяет белоголовый орлан тем же тоном, не допускающим возражений. – У нас больше нет ни минуты – я должна немедленно сообщить в Берлин, как у нас дела, иначе рухнет весь план. Выступление Тессы мне понравилось, других девочек нет на месте, так что вопрос решён.
Она выпрямляется, подходит ко мне энергичным шагом и протягивает руку:
– Привет, Тесса! Я Марианна Этли, менеджер «Бешеной четвёрки». Добро пожаловать в нашу группу!
3. Мышь с огромным самомнением
– Между прочим, ты могла хотя бы сказать мне спасибо. Долгих благодарственных речей я не требую, но короткое слово «спасибо» меня вполне устроит!
Я вышла из кабинета музыки такой окрылённой, что сначала даже не заметила Гектора. Вероятно, мышь ждала за дверью, а потом последовала за мной. Хотя сказать «последовала» не совсем правильно. Гектор просто забрался вверх по моей штанине, устроился на гитарном чехле и ехал на мне. Но я решила его игнорировать, потому что говорящих мышей не бывает, и это всего лишь посттравматический синдром, галлюцинация. Реакция на стресс. Да, точно.
Гектор прыгает с гитары на моё плечо.
– Алло-о-о! – кричит он с возмущением. – Разве ты не слышала, что я сказал? Может, всё-таки поблагодаришь меня?
Ну с меня хватит! Я хватаю маленького наглеца за шкирку, снимаю его с плеча и подношу к лицу.
– Ой! Только не так грубо! – жалуется он, но мне плевать.
– Теперь послушай меня, хомяк несчастный. За что мне тебя благодарить? Не за что. Я не вижу причины. Наоборот. Это я позавчера спасла тебе жизнь, а ты мне теперь покоя не даёшь. Достал уже!