Тетрадь в клетку. Книга стихотворений

Улюкаев Алексей

«За рядом ряд проходит по апрелю…»

За рядом ряд проходит по апрелю, Как по шоссе, – и широко, и в ногу, И в каждом ряде все, конечно, рады, И уступают все весне дорогу. Грачи, врачи и с ними местный опер В едином хоре воспевают бога. И даже тот, кто и портянки пропил, Сияет, как подсолнухи Ван Гога.

«Проснувшись поутру, ты видишь измененья…»

Проснувшись поутру, ты видишь измененья, Как будто не спала природа этой ночью: Какие-то

несмелые растенья Макушками пронизывают почву. Они готовы к жизни бесконечной. То есть до осени. Желаю им удачи! Природа нас не учит и не лечит, Не рассмешит и даже не заплачет, Но приглашает к долгим размышленьям, К которым ты приступишь не иначе Как поутру, увидев измененья И формулируя условия задачи О жизни, как покое и движенье.

«Окошки вымыли и небо отстирали…»

Окошки вымыли и небо отстирали, Глаза протёрли, зоркость увеличив. Пускай развитие проходит по спирали, Взгляд по прямой найдёт свою добычу: Вот мухи (иль снежинки почернели?), А вот клочки потрёпанные тучи, Вот кто-то издаёт такие трели, Что далеко оркестрам самым лучшим. Мы празднуем, раз праздновать решили, Пусть нас загнали даже за Можаи, Поскольку превращаются могилы В подножия для грядок и лужаек.

«Жара, как в печке, в этой фуфе…»

Жара, как в печке, в этой фуфе, Под мышкой плавится руда, В весенней, но походной кухне Вскипает кровь, а не вода, И ты подобьем эскалопа Засунут меж слоями солнца, И пот течёт до самой жопы, Бежит, хотя никто не гонится.

«Солнце светит прямо в глаз…»

Солнце светит прямо в глаз — До слезинки, до морщинки, Словно в самый первый раз: На пожухлом фотоснимке Мальчик. Середина века Прошлого, но солнце то же Освещает человека. Человек же строит рожи, Улыбается, бормочет Чёрт-те что себе под нос: Что не будет больше ночи, Ежели захочешь очень, То уйдёшь отсюда прочь и… …Насмешил себя до слёз.

«Придёт пора – сорву замки…»

Придёт пора – сорву замки, Решётки разорву руками, Намажу салом башмаки — И в путь. И бритвою Оккама Ненужной сущности тюрьмы Лишу картину мирозданья. Всё это будет ранней ранью, Когда великие умы Обычно спят, во сне летают В опасной близости от рая.

«Чтоб впасть в конце концов, как в ересь…»

Чтоб впасть в конце концов, как в ересь, Авторитетов не спросясь, Сочтя, и взвесив, и измерив И власть, и княжество, и грязь, Пройди десяток царств великих, Сотри десяток башмаков, Пусть пробуют тебя на

пики Поднять – а ты и был таков! Словарь храни в своей котомке, Сумы не зарекаясь от, Чтобы досужие потомки, Не замечая кровь и пот, Тобой пугали бы народ.

«Когда в колонии Чайковский…»

Когда в колонии Чайковский Звучит как надо – в полный голос, Ты чувствуешь, что кесарь (бог с ним!) Не сможет ни единый волос С твоей низвергнуть головы. Нет, не бывать сему компоту, Покуда складывает ноты Чайковский! А не то – увы!.. Когда в колонии Бетховен Звучит, налит весёлой силой, Тебя несут, как в бочке, волны Всё ближе к милой И всё дальше От злобы, алчности и фальши. И от могилы.

«Зачем амнистия тому…»

Зачем амнистия тому, Кто легче шарика воздушного. Она – ни сердцу, ни уму, Материя довольно скучная. Он улетит, не зная брода Через течение небес. Ни от царя, ни от народа Он не зависит, словно бес. А может, ангел? Иль журавль? Пусть ждёт амнистию синица, А он свой лёгкий лёт направит За грани словно за границу. Пусть адвокат синицу кормит В руках страницами УК — Истлеют правильные нормы, Но нету тлена в облаках.

«Зек время меряет рулеткой…»

Зек время меряет рулеткой, А там и красное, и чёрное, И чёт, и нечет. Выигрыши редкие, Их алгоритмы – просто вздорные. Для зека время – материально: Он взял пять лет, а два – оставил, И вьёт гнездо он из оставленного, Пусть без ума, идей и правил. И до звонка ему семь стирок — Всё чище ближнее пространство. Не время властвует над миром, А вечность, то есть постоянство.

«Достанешь книгу из комода…»

Достанешь книгу из комода, А в ней подчёркнуто: NB! Что тема старая – страдания народа. Ну вот и заруби себе Хоть на носу, хоть где угодно: Когда страдает твой народ, Тематику страдания народного Скрывать не следует в комод.

«Появление маленькой травки…»

Появление маленькой травки, Первой зелени, дщери апреля, Избавляет от Кафки, Мягко стелет Трава молодая. Жёстко спать. Сны на шконке, как камни. Прометей не воротится вспять Из истории давней. Но трава камень точит, Пробивает тюремный бетон, Первой тёплою ночью Лезет с разных сторон — С точки зренья ворон И с моей точки зренья, — Нет преград для растенья!