Тетрадь в косую линейку
Шрифт:
– Пока я жив, никакой сумасшедший дом тебе не грозит, но я хочу знать правду.
– Какую правду? Какую? В чём у тебя правда, когда на другую дорогу сворачиваешь? Просто чувствуешь и всё! Вот и я просто чувствую! Мне их показали! Мне в красках их показали! Какую ещё ты правду хочешь?
– Почему ты кричала? – настойчиво повторил он.
Я не хотела врать ему, но и всей правды ему говорить не хотела, поэтому сказала:
– Потому что я себя очевидцем событий ощутила.
– Зачем тебе их показали?
– А я откуда знаю зачем? Зачем тебя на другую
– Уберечь хотят, наверное.
– А я не знаю зачем мне показывают их! Не знаю! Не знаю! – начала кричать я на него.
Босс резко встал, схватил меня в охапку и, подняв с дивана, прижал к себе, приговаривая:
– Всё, всё, маленькая моя. Как ты там говорила? Раз, два, три, больше не боли. А нет, ни у кого ничего не боли. Вот. Раз, два, три, ни у кого ничего не боли. Ни у кого ничего не болит. Ты услышала меня? Всё уже закончилось. Они мертвы, и у них ничего не болит.
Я благодарно уткнулась ему в плечо, мне было приятно, что он так меня утешает, но я знала, что он ошибается. Но думать мне об этом не хотелось.
А потом вдруг на меня что-то нашло, и я тихо спросила:
– Слушай, босс, а ты можешь моего Димку в коллегию адвокатов устроить, но только так, чтобы он не знал, что это ты и я. Что типа он сам.
– Легко, маленькая моя. Только он с теми принципами, что ты озвучивала про него, ничего не заработает ведь. Давай я ему сам место предложу? Другой офис, непыльная работа.
– Нет! Ему нужно настоящее дело. Он должен чувствовать, что пользу приносит. А денег нам и моих хватит. Если ты, конечно, не выгонишь меня.
– Смеёшься? Вот как я тебя выгоню? Если только бизнес потеряю и продам всё, но тогда половина от продажи твоя будет, если долгов не наберу, конечно. Долги делить не стану.
– Не потеряешь, – я уверенно помотала головой. – Тебя хранят. И дальше будут.
– Кто?
– А я не знаю кто. Поток просто возле тебя позитивный чувствую.
– Хорошенькое «хранят», когда чуть было не погорел я, и если бы не ты, точно погорел.
– Тебе меня для этого и подсунули. Чтобы не погорел. Ты ведь всех своих недоброжелателей вычислил? Вот. Ты что там говорил: чувствовал, что меня надо взять. Вот для этого и брал.
– Дура! – заорал он и отшвырнул меня от себя. – Как есть кретинка и дура!
Потом развернулся и вышел из комнаты отдыха, а через пару секунд я услышала как громко хлопнула дверь кабинета.
Чем я его так разозлила, я не поняла, но выяснять было поздно.
Я посидела некоторое время, потом позвонила Борьке. Узнала, что дел никаких срочных нет, и уже хотела выйти из кабинета и сообщить Свете, что больше не вернусь, но мысль о том, что сейчас я окажусь под охраной, остановила.
Домой ехать не хотелось. И по магазинам в сопровождении угрюмых охранников тоже не хотелось ходить. Куда же податься? И тут я поняла, куда хочу отправиться. Я давно хотела, но никак не могла решиться. И выйду я, пожалуй, при этом через чёрный ход, погуляю немного, а потом вернусь и сделаю вид, что никуда не уходила. Босс ведь был настолько зол, что вряд ли скоро вернётся.
Пару
Чёрный ход был сконструирован хитро: снаружи вроде как выступ стены и двери никакой не видно, и не открыть никак. А изнутри сложная система блокираторов. Но я уже знала, как она открывается. Босс показал, сказал вдруг непредвиденный случай или пожар, лучше знать, как ещё можно выйти.
Небольшая закавыка была в том, чтобы сделать так, чтобы дверь не только открыть, но и не дать ей закрыться. Если закроется, обратно в кабинет я не попаду, придётся признаваться в побеге и объясняться, а объясняться не хотелось.
Я стояла рядом с дверью и на ум ничего не приходило. А потом неожиданно пришло.
Вернувшись обратно в кабинет, я открыла шкаф и с радостью обнаружила неиспользованные чемоданы. Открыла один и нашла то, что искала: широкий наплечный ремень для переноски. В купленным мною был такой же, я помнила об этом.
Взяв ремень, я закрыла чемодан и створку шкафа, после чего вновь спустилась к чёрному ходу.
Намотав один конец ремня на систему блокираторов, я посмотрела на экране встроенной видеокамеры у двери, что никого нет и осторожно приоткрыла дверь, боком пробралась наружу, чтобы широко не раскрывать дверь и аккуратно ее прикрыла, оставив снаружи едва заметный кончик ремня. Ремень в глаза не бросался и заметить его никто не должен был. Вообще-то тут никто не ходил. Это был тупик подземного паркинга, с таким загибом, что и мотоцикл не развернётся, поэтому-то тут никто и не ходил, и никто не знал, кроме босса, конечно, от которого я это и узнала, что чуть дальше, за ещё одной дверью, имитирующей пожарный щиток, есть проход сразу на улицу.
По паркингу ходить не хотелось. Там везде камеры, поэтому я прошла к щитку и через него попала в боковой проход абсолютно бестолкового подземного перехода, ведущего через улицу, где машина проезжает раз в час по обещанию и соответственно по нему никто не ходит. Я раньше недоумевала, какой «умник» его построил. Теперь знаю.
Выйдя из подземного перехода, я немного постояла на улице, выбирая маршрут. Наличных не было. Но была банковская карта, я взяла на всякий случай, однако такси ловить рукой не хотелось, ведь телефона-то не было. Погода была хорошая и туда, куда я шла, дойти можно было и пешком, поэтому я отправилась прогулочным шагом к конечной цели моего маршрута.
Лавочка в скверике у памятника была свободна, и я уселась на неё. Посидев на ней минут десять, я сообразила, что вообще-то я веду себя крайне глупо. Во-первых, всё виденное мною, было явно бредом. Второе, даже если предположить, что старик во время этого бреда как-то вклинил правдивую информацию о своих привычках, здесь он бывает не ежедневно. И я могу до ночи сидеть и никого не дождаться. Но тут в голову мне пришла спасительная мысль, что это можно считать просто прогулкой. Обычной прогулкой. Вот посижу часик или два на свежем воздухе и обратно в офис.