Тетрадь в косую линейку
Шрифт:
– Оль, ты совершеннолетняя. Так на секундочку. И ты почему-то хочешь, чтобы тебя содержали и всё делали к твоему удовольствию, а вот ты по факту ещё ни для кого ничего сама не сделала. На каком основании такие требования? На том, что у папы есть деньги?
– А это неправильно такого хотеть?
– Неправильно. Ты полноценный индивидуум. Ты ценна сама по себе, а не как приложение к папе. Ты ведь вчера обиделась, когда я тебе предложила откровенным приложением к папе стать. Числишься в фирме, получаешь деньги.
– Я знаю его принципы. Эти деньги будут с оклад секретарши и выселит он меня отсюда.
– Многие за оклад секретарши готовы работать с утра до вечера, а тебе их просто так могут
– Я не многие. У меня хорошее образование.
– Найди ему применение. Кто против-то?
– Мне сложно! Я запуталась! И вообще ничего не хочу, – она отвернулась от меня и уткнулась в подушку.
– Похоже я влипла в ещё один воспитательный процесс, – выдохнула я расстроено, после чего погладив её вновь по плечу продолжила: – Оль, я не психолог и не воспитательница. Я бизнесом занимаюсь и градации у меня: выгодно – невыгодно. Имеет смысл – не имеет смысла. Правда, иногда мораль вплетается, как с этим персоналом, которому не хочу дать на бирже труда оказаться, но это частности. Так вот, в жизни каждого индивидуума есть цель. И каждому индивидууму выгодно, как можно раньше понять какие его поступки продвигают его вперёд к цели и имеют смысл, а какие отодвигают от цели, и смысла соответственно не имеют, вот твоя истерика, глупые попытки шантажа смысла явно не имеют. Ты как маленький ребёнок, желание которого не исполнили, готова упасть на пол и биться в истерике лишь бы привлечь внимание и заставить всё же окружающих твои желания исполнять. Ты вышла из этого возраста – раз. Папа твой человек очень жёсткий и на такие провокации не ведётся – два. Скорее ты вообще потеряешь хоть какие-то преференции, которые за его счёт имела. Тебе сейчас надо сесть и подумать, как ты сама можешь реализовать свои желания. И ни в коем случае не забеременеть. Потому что ты сама ещё ребёнок и не хочешь взрослеть, и если на тебе повиснет ещё и собственный, ты не выдержишь. Поэтому никакого незащищённого секса ни с кем. Ты меня услышала?
– Алина Викторовна, я устала, и мне страшно. Вот какой это жених? – сев на кровати, она рукой махнула в сторону соседней комнаты и храпящего мужчины. – Я думала он меня защищать будет, а он лишь претензии мне постоянно высказывает.
– Что тебе мешает с ним расстаться?
– Когда он не пьяный, с ним интересно, и рисует он меня прикольно. Ни чуточку на меня не похоже, но сидеть надо неподвижно, а то у него видение меняется. А ещё секс у нас с ним сногсшибательный.
– Великолепно. Ради всего этого ты согласна его содержать или не содержать и жить впроголодь, друг друга обвиняя в плохих условиях жизни?
– Нет, конечно.
– Тогда почему он ещё здесь?
– Он будет ныть и претензии мне высказывать.
– Попроси папу, его охранники быстро ему вещички соберут, и к тебе на километр не подпустят. Во всех соц. сетях заблокируй и выйди из всех групп, где он есть. Или первая напиши: Я думала, он гений, а он ничтожество. Я в новом поиске. Ничтожества за бортом. Их нытьё меня не трогает. Всё.
– Так просто?
– Да. Всё очень просто, если захотеть. Но лишь до тех пор, пока ты не обременена детьми. Вот с их появлением вся простота заканчивается. И ты себе перестаёшь принадлежать. Если это осознанный выбор – это счастье. Если вынужденный – это жуткая обуза.
– Для Вас это обуза?
– Без комментариев.
Эта моя фраза прозвучала столь жёстко, что Оля моментально стушевалась, а потом немного помолчав, несмело спросила:
– Я могу попросить, папе про мою истерику и шантаж не рассказывать? Я обещаю, что никому ничего говорить не буду про Ваш с ним бизнес. Это я попыталась Вас испугать с дури. Хотя ведь видела, видела сегодня, как Вы сотрудников строите. Вас боятся, кстати. Даже Борис боится. Но при этом очень уважает и очень хочет, чтобы
– Зачем ему в мелочах разбираться, если я есть? Он глобальные проблемы решает.
– Мне можно будет завтра работать с Вами продолжить?
– А ты ещё этого хочешь?
– Да. Хочу. Мне сложно и некомфортно, но хочу попробовать себя преодолеть. Разрешите мне ещё раз попробовать? Пожалуйста.
– Уж если «волшебное» слово в ход пошло, то как не разрешить, – рассмеялась я и, легко приобняв её за плечи, проговорила: – Олька, ты хорошая девочка, только застряла в детстве. Пора взрослеть, соберись, ты сможешь стать прекрасным человеком, которого будут уважать не за то, какой у тебя папа, а за то, какая ты. Его задача тебе наиболее благоприятный старт дать. Дальше его помощь лишь атрофирует тебе крылья. Надо их использовать и учиться летать самой.
– Почему Вы вчера это не говорили?
– Без твоего желания, смысла тратить на тебя своё время и ресурс я не видела, мне проще было откупиться деньгами. Я и вчера согласилась, лишь когда увидела, что у тебя минимальные собственные амбиции появились. Решила дать шанс. Но особо не расстроюсь, если ты от него откажешься. С тобой не только я кармически не завязана, а даже твой отец. Нет у него перед тобой долгов. И любое его решение с тобой на его карму не повлияет. Вот ты с ним завязана и в твоих интересах пытаться ему что-то отдать, а не взять, а он свободен в выборе.
– Как Вы интересно буддийскую философию в качестве аргументации использовать решили.
– Оль, её можно называть как угодно и какие угодно термины использовать, можно игнорировать и не верить, но это не мешает всем этим процессам иметь место быть. Не веришь, право твоё, тема закрыта.
– Почему не верю? Я верю, но не понимаю как это узнать можно. Вы вот откуда это знаете?
– Чувствую я это. Ты тепло и холод ощущаешь? Ощущаешь. А я ощущаю не только тепло и холод. Я ощущаю потенциал собеседника или его карму. Как хочешь, так и называй. И завязки тоже чувствую. Можешь верить, можешь не верить. Дело твоё.
– А я вот возьму и скажу, что тоже чувствую. И что отец мне как раз обязан, потому что бросил меня. А детей бросать нельзя!
– Говори. Может, кто-то тебе и поверит. Вера дело такое. Можно, например, даже в макаронного монстра верить. У нас свобода воли, и верят все, кто во что хочет. Я тебя не призываю ни во что верить. Я исключительно объяснила свою мотивацию и то, во что я верю. А ты верь в то, во что желаешь.
– Почему он мне ничем не обязан? Он мой отец!
– И что? Он помог тебе встать на ноги, получить образование, даже жильем обеспечил. Всё. Больше ничего не должен. А вот ты должна, отдать должное, что всё это он сделал, что именно благодаря ему ты появилась на свет. Не Петя Иванов, а именно ты.
– Я не просила меня рожать!
– Ещё как просила. Не словами, конечно, а всеми своими действиями. В очереди стояла, и очень-очень хотела, иначе бы не родилась или умерла сразу после родов. Так что твой аргумент не рабочий.
– У Вас на каждый довод десяток возражений в кармане. С Вами очень сложно разговаривать.
– Мною сложно манипулировать. Никому не разрешаю. Единственное исключение это Игорь, но он маленький, и пока я иду ему на уступки.
– Игорю? Да он боится Вас, и выполняет всё. Какие уступки? Я же видела. Вы сына затретировали. Даже папа Вам замечание сделал.