Тевтонский Лев
Шрифт:
— Можем и сами нанять кого-нибудь. Экое дело — кукол-гладиаторов мастерить…
— Ну не скажи, в каждом деле свои трудности есть. Ладно, подумаем. Куклы, кстати, у меня и сейчас есть, от игр остались, я совсем про них забыл тогда. «Каррит Фракиец», «Красавчик», «Германский Ветер». А лавку можно в старой сторожке открыть, все равно ее перестраивать нужно. Думаю, за неделю управимся. Только Клавдий в продавцы не годится, ему и в школе дел хватит. Ладно, наймем кого-нибудь… Что ты так смотришь? А-а-а, понимаю… — Валерий ухмыльнулся и, зачем-то оглянувшись по сторонам, четко произнес: — Одна двадцатая часть доходов — твоя. Это не так уж и мало.
— Согласен. —
— Девушка?!
— С которой я бы хотел жить, — твердо закончил гладиатор.
— Ну… — Владелец школы озадаченно почесал голову. — Я не против, конечно, чтобы ты взял себе сожительницу, ничего в этом такого необычного нету. Но… когда ты успел познакомиться-то? И где? Неужели вчера? Так что же, избранница твоя из девушек старухи Конкордии? Так надо понимать, что ты берешь в жены… Ладно-ладно — в сожительницы… прости… — Ланиста вдруг махнул рукой и вздохнул. — А впрочем, живи с кем хочешь. Кого же еще брать в подруги несчастному гладиатору или бедолаге ланисте, как не проститутку или актрису? Что ж… С Конкордией я поговорю.
— Если надо заплатить, ты знаешь, у меня еще есть деньги.
— Ну, заплатишь… Не думаю, что старуха возьмет дорого. Хотя дешево тоже не возьмет. А сожительницу свою ты прочишь в лавку, я верно понял?
— Именно так, господин.
Зачем ему вдруг понадобилась эта девчонка, Виталий не мог бы толком объяснить. Ну, переспали. Ну, красивая… очень. И что с того? Секс не повод для знакомства, на всех не женишься. И чем только приворожила его эта Алезия? Видать, глазами своими бездонными и всем прочим… Он, Виталий, сам ей предложил, за язык никто не дергал. Обещал все устроить, а значит, надо делать. И все уже почти устроено. Пусть этой девушке раз в жизни повезет. Пусть выберется из своего гнусного лупанария, поживет нормальной жизнью хоть немного, а сколько это все продлится — один Бог знает. Виталий ведь вовсе не собирался свою жизнь провести в Нарбо — нужно было пробираться в Косматую Галлию, в земли арвернов и их вождя Верцингеторикса. В Кельтику, как назвал те территории Цезарь. Там будет какая-то надежда вырваться обратно в свой мир, а здесь никаких шансов. А девушка сама оттуда родом, должна на местности хорошо ориентироваться. Он ей поможет, она ему…
По приказу ланисты «молодоженам» выделили каморку в западной части казармы. Была она невелика, но Алезия вскоре привела жилье в приличный вид, а сама начала торговать в лавке. Дни летели быстро, Беторикс и сам удивлялся, как это он все успевал: с утра тренировки, вечером обсуждение «бизнес-плана», ночью… О, ночи были бурные! Правда, Алезия оказалась девушкой умной, оставляла время и на сон. Нужно ведь работать, одной любовью сыт не будешь.
К парочке приклеилась кличка «новобрачные», хотя, по римскому праву, семейный союз раба и рабыни считался простым сожительством. Рабы ведь не люди, практически вещи, а всякие там государственные установления для граждан, типа института брака, вещей не касаются. Тем не менее Алезия делала все, чтобы придать этому сожительству вид настоящего семейного союза. А в душе Виталия постепенно вызревало то самое чувство, которое иные называют любовью. Эта случайная встреча изменила жизнь молодого человека настолько, что он и сам мог бы испугаться, если бы дал себе время над этим задуматься. Но Виталий не вдумывался — неохота было, настолько ему стало вдруг спокойно и хорошо.
Алезия! Алезия! Это имя
А что чувствовала девушка? Виталию хотелось верить, что не только благодарность — и не верилось. Но если это и вправду любовь — до чего же не вовремя нахлынуло это чувство! Виталий ведь собирался воплотить в жизнь свой план! Впрочем, Алезия могла и помочь, стать союзницей в нелегком деле. И в придачу опасном, из-за чего Беторикс спрашивал себя: а имеет ли он право рисковать чужой жизнью? Ведь если их поймают… О, римляне знали толк в казнях!
Однако лучше всего было спросить саму Алезию, что Беторикс и сделал. В это время они сидели в лавке, подсчитывая дневную выручку.
— Один сестерций, второй… Дупондий… а это что за монета?
— Это статер, милая. Ваш, галльский статер, сделан по образцу греческого.
— Наш? Нет… Это денежка эбуронов!
— Но они ведь тоже галлы!
— Все галлы разные, дорогой, и эбуроны — наши давние враги. Как и аллоброги.
— А что же эдуи, арверны?
— С ними отношения сложные.
— Давно хотел спросить тебя, милая… — Оборвав фразу, гладиатор выдержал паузу.
— Хотел, так спрашивай. А лучше подожди, пока я все сосчитаю.
— Ты ведь хотела бы вернуться домой, на свою родину?
— Домой? — Алезия оторвалась от подсчетов. — А что это ты спросил про дом? Разве наш дом не здесь?
— Это не дом, — грустно усмехнулся Беторикс. — Это казарма. Я имею в виду нечто иное…
Последние слова молодой человек произнес на языке галлов, коему начал усердно учиться у сожительницы.
— Да что ж ты все смеешься, милая?
— Так. — Девушка фыркнула. — Ты очень смешно говоришь! Так тянешь звуки… Ой, извини, если обидела.
— Да ладно, — отмахнулся гладиатор. — Прошедшее время как обозначается — «бо»?
— «Бо» — это будущее.
— Его-то нам и надо.
Беторикс внимательно посмотрел на «жену». Ну до чего же красивая девушка! Но было ли на самом деле любовью то сильное чувство, которое вдруг вспыхнуло в груди? Или просто восхищение, привязанность… Не так-то легко найти ответ на этот вопрос ведь чувства проверяются временем. А времени прошло мало — какая-то пара недель или чуть больше.
— Что скажешь, милая? Ты сумеешь найти дорогу домой?
— Уж не беспокойся, — тихо отозвалась Алезия. — Когда придет время — найду.
— И когда это время придет?
— Какое? — В голубых глазах сверкнула хитринка. — Будущее, прошедшее, настоящее?
Виталий негромко расхохотался.
— Ла-адно, не хочешь — не говори. И все же, я надеюсь, настанет такой момент, когда ты поверишь мне и все-все расскажешь.
— Я уж и так рассказала тебе все, что смогла, милый…
Отодвинув разложенные на маленьком столике монеты, Алезия обняла спутника жизни и крепко поцеловала в губы. И целовала долго-долго, никак не хотела отпускать… да он и не особо-то вырывался. Прижал подругу к себе, погладил, нащупывая под тонкой тканью туники косточки позвоночника, ямочки на пояснице… потом руки скользнули вперед… к груди… а затем — вниз, к подолу…
— Постой, постой… — тяжело дыша, прошептала Алезия. — Давай-ка закроем дверь.
Закрыли, стащили друг с друга туники… Беторикс со стоном поцеловал юной женщине грудь… животик… и тут же, оглянувшись, захлопнул крышку большого сундука с куклами, на нем и улеглись…