Тевтонский Лев

Посняков Андрей

— Ты сам-то как? — участливо осведомился гладиатор.

— Да цел. — Ланиста страдальчески скривился. — По морде даже ни разу не двинули — по почкам все били, в печень… о-ох. Ты-то как, Тит?

— Жив! — Парнишка шмыгнул носом и улыбнулся. — Я только хотел спросить, только заглянул… А они мне сразу в морду. Так, слегка, но все равно больно!

— Заглянул, говоришь? — Виталий присел на корточки. — А что, на лестнице никого не встретил?

— Нет, никого.

— Их тут четверо было, — пояснил ланиста. — Потом уже один

вышел, после того как ударили Тита.

— Понятно. — Тевтонский Лев подмигнул парнишке. — Ладно, иди работай, хозяин там тебя заждался. А мы посидим. Слышь, Валера, вино-то у тебя осталось?

— Ну, было. Да эти гады кувшин опрокинули — чувствуешь, пахнет? Эй, Тит… Вина принеси и пожевать что-нибудь, ладно?

— Слушаюсь, господин.

Парнишка вернулся быстро, как и положено вышколенному кабацкому служке, надеявшемуся на щедрые чаевые. И не зря надеялся — ланиста кинул дупондий.

А два дупондия — это уже сестерций! Курочка по зернышку клюет, повезло сегодня парню — подзаработал. А что морду разбили, так это дело житейское, особенно когда живешь при кабаке.

— Ну? — Хлебнув вина, Виталий с интересом взглянул на ланисту. — Давай, Валера, колись: что за наезды? Бизнес хотят отнять? Что за народ беспредельничает?

— Ну, Беторикс, дружище, — поморщился Господин Ну. — Вот теперь то же самое, но по-латыни! О чем ты говорил?

— Спрашиваю, кто это на тебя наехал?

— Никто не наезжал, я же не под колесницу попал на улице! Сам же видел, что тут было!

— Напал, говорю, кто?

— Одни боги знают.

— Ага. — Наполнив кубки вином, гладиатор устало вытянул ноги. — Ты давай-ка не крути, Валера. Как-никак, а мы теперь с тобой в одной лодке. Что случилось-то? Вот так, ни с того ни с сего, никто врываться не будет, тем более по печени бить. Значит, есть причины.

— Ну есть, — согласно махнул рукой собеседник. — Я ж тебе говорил как-то про эту суку Манлия. Манлий Кудесник — его парни это были, точно. Правда, не назвались, но я ведь не дурак, все и так понимаю.

— И чего этот Манлий хочет?

— Ясно чего! — Ланиста сплюнул прямо на ковер. — Школу мою под себя подмять — вот чего. А связи у гада этого есть, теперь вся надежда на Марка Сульпиция.

— Боюсь тебя огорчить, — с сожалением покачал головой Тевтонский Лев, — но господин Сульпиций завтра в Рим отъезжает. На какую-то хорошую должность.

— Что ты сказал? — Валерий нервно дернулся, едва не расплескав вино.

— Что слышал! Юний приходил, вот и принес эту новость. Тебя хотел видеть, да…

— Юний врать не станет, — вздохнул Господин Ну. — Мой друг все-таки. Значит, и впрямь центурион уедет… А я-то, дурень, гадаю, с чего бы это Манлий так обнаглел?!

— А почему его Кудесником прозвали?

— А пес его знает! Веришь, даже не интересовался. Ну, гад… Ну, сволочь, с-сука полосатая!

— И что теперь делать? По-моему, надо давать отпор.

— Ага —

отпор! Я еще с ума-то не съехал. — Валерий устало улыбнулся. — Отпор можно давать, когда есть на кого опереться. А все старые магистраты, знакомые отца, в Рим подались. Я-то на Сульпиция надеялся, думал, если что, так он всех приструнит… За игры цену ему скостил, очень даже существенно: того же Красавчика в аренду сдал по цене какого-нибудь бракатого галла. Вот! А ты говоришь!

— Да ничего я не говорю, — отмахнулся Виталий. — Твои дела, сам и думай. Но на меня можешь рассчитывать вполне.

— Спасибо, хоть на тебя! — Ланиста саркастически рассмеялся. — Ладно, выпутаюсь как-нибудь. Посмотрю, что можно сделать.

— А не боишься, что эти вернутся? — оглянулся Тевтонский Лев, уходя. — Может, прислать кого-нибудь?

— Эти? Эти не вернутся, они уже сделали все, за чем были посланы. Это просто предупреждение, Беторикс. Чтобы не рыпался, не противился тому, что вскоре произойдет.

— Слушай, ты вино присылал с мальчиком из винной лавки, — неожиданно вспомнил Виталий. — Спасибо. Вкусное такое вино.

— Вино? — Господин Ну озадаченно моргнул. — Какое еще вино? Какой винный мальчик? Никого я не присылал и ни с кем о вине не договаривался… Постой-ка! А что он делал, этот мальчишка?

— Вино привез.

— Так. Что еще?

— На гладиаторов хотел посмотреть, как они тренируются. Посмотрел.

— Говорил с кем-нибудь?

— Выспрашивал что-то у Германского Ветра, с Карритом Фракийцем беседовал.

— Так… — Ланиста поник головой. — Ясно. Не удивлюсь, если их обоих придется отдать.

Отдать пришлось завтра же, прямо с утра. Вольный человек Германский Ветер просто не стал возобновлять только что закончившийся контракт, а Фракийца купил какой-то «жучок» с товарной биржи. И ланиста хорошо знал, кем сей «жучок» был послан.

Гая Валерия Флакка сожрали очень быстро, буквально за несколько дней — стоило только уехать Сульпицию. Прощелыга Манлий Кудесник явно имел в городе куда больше покровителей, хотя его гладиаторская школа считалась более слабой. Однако скоро в ее составе оказались Германский Ветер с Фракийцем — знаменитейшие, достойные всяческого уважения бойцы.

Тевтонский Лев ждал, что вскоре придут и за ним: договорятся о привилегиях, надавят на ланисту. Горе побежденному, пусть неудачник плачет! Такова жизнь.

Оставалось одно — бежать, пробираться в Кельтику! Поскорее делать ноги, пока не затянуло окончательно в чужие разборки, хотя Валерия, конечно, и было немного жаль. Алезию же следовало прихватить с собой, особо не спрашивая, хочет она того или нет.

Однако в нынешней ситуации воплотить планы в жизнь оказалось довольно сложно. Уже через три дня после ухода Фракийца и Ветра в гладиаторской школе появился новый хозяин — господин Манлий Пульхр по прозвищу Кудесник.