The good, the bad and the dead
Шрифт:
– Возвращаемся назад в офис, – тихо произнесла Паркер, медленно отступая. – Вызовем полицию, если вдруг они…
Теперь уже Мэй не смогла закончить фразу, поскольку все слова застряли в горле, когда по парковке разнесся вопль. Буквально из ниоткуда перед толпой странных людей вырос человек. Совершенно неприметный с виду служащий многочисленных офисов, расположенных в здании. Темно-серый костюм, очки, портфель, набитый бумагами. Поначалу он закричал скорее от неожиданности при виде непонятной компании, но через секунду орал уже от ужаса и боли. Окружив свою жертву, эти монстры принялись рвать его на
– Мамочки, – прошептала Изабелла.
Шикнув на подругу, Мэй схватила ее за руку и поволокла за собой. Вопли за спиной стихли, и Паркер невольно обернулась. Все монстры, как один, смотрели на них. А затем бросились догонять.
***
Роб сдержал улыбку: это было даже как-то слишком просто. Студенты не придумали ничего умнее, кроме как отпраздновать на крыше здания кампуса. Да, возможно с улицы их и не было видно, но как они вообще планировали решить вопрос с музыкой и пьяными криками? Пока Хилл поднимался по лестнице, биты долбили так, что под ногами вибрировало.
Или настолько плевать? Пусть маленький, кратковременный, но глоток свободы?
Интересно, а она там будет?
Эта мысль была такой быстрой, что Роб не успел ее ухватить. Не успел даже одернуть себя за подобного рода размышления в отношении ученицы. Формально, Тесс Хантер была ненамного младше. Пять, может, семь лет разницы. Но Хилл все равно запретил себе думать о ней, смотреть, желать…
Память Роба была исключительна: он никогда ничего не записывал, знал каждого ученика в лицо, что исключало необходимость ведения журнала посещаемости, с точностью воспроизводил когда-либо услышанную информацию, пусть даже сказанную единожды. Но особенно хорошо Хилл помнил день, когда Тесс вошла в лекционный зал.
У него будто выбили почву из-под ног. Все сознание забилось в какой-то сладкой агонии. Он влюбился. За столько лет Роб уже не верил, что его отношения к противоположному полу смогут перерасти в нечто большее. Хилл никогда не стремился к длительным романам и уже свыкся с мыслью о том, что так будет всегда. В конце концов, не каждому дано.
Но судьба словно ждала, пока он окончательно потеряет веру. Утратит бдительность. А потом втолкнула в его жизнь Тесс Хантер. Девушка неловко шагнула вперед, очаровательно улыбнулась и проткнула каблучком туфли жизненно важный орган профессора Хилла. Его сердце с тех пор не переставало кровоточить, особенно от осознания того, что у этого романа нет будущего. Нет даже намека на его зарождение.
Роб ханжой не был, но никогда не позволил бы себе завести отношения со студенткой. Не столько из-за боязни за собственную репутацию, сколько из-за Тесс: девушке пришлось бы очень несладко. Подобное в университете осуждалось. Хантер могли бы даже отчислить, несмотря на успехи в учебе. Прецеденты были. О них Роб крайне аккуратно узнал и еще больше укрепился в мысли подавить в себе все чувства к красивой блондинке.
Но Тесс, словно нарочно, несколько раз провалила его экзамен, а затем он поддался малодушию: идея занятий на каникулах была совершенно идиотской. Можно ведь было заставить ее написать исследование или еще что-то. Но тогда, когда Роб сидел напротив
Устало потерев глаза, Хилл толкнул дверь, ведущую на крышу.
Пора заканчивать с этим фарсом и просто отдохнуть. Может быть, завтра он откроет глаза, и все окажется сном. Может быть, завтра он уже не будет любить Тесс, а его сердце перестанет противно ныть, напоминая о неразделенной и запретной любви? Может быть…
***
Тесс, облокотившись на ограждение, потягивала прохладный пунш и улыбалась. На душе, впервые за долгое время, было легко и радостно. Шон оказался прав: идея пойти на вечеринку была отличной. Она натанцевалась так, что ноги начали ныть, а в голове слегка шумело от выпивки, но было наплевать. Они ведь не делают ничего плохого. Просто веселятся.
Покачивая головой в такт играющей музыке, девушка обернулась и наклонилась слегка вперед. Ветер разметал ее длинные волосы, но вниз девушка не смотрела, подставив лицо прохладному воздуху.
От удара рядом с собой девушка невольно вздрогнула и посмотрела в сторону звука. Стакан с пуншем выпал у нее из ослабевшей ладони. Огромная, по человеческим меркам, лапа с длинными, изогнутыми когтями вцепилась в каменную кладку, кроша ее.
Тесс в растерянности обернулась на остальных, но никто ничего не замечал. Хантер попятилась, ударилась спиной о кого-то и на автомате пробормотала извинения.
– Смотри куда…
Недовольный ею неуклюжестью студент обернулся и замер, заметив, как наряду с лапой в поле зрения появилось все существо. Усевшись на краю, словно стервятник, растопырив в стороны худые, острые колени, тварь водила из стороны в сторону головой, нюхая воздух.
Музыка резко оборвалась. Все замерли, рассматривая странную фигуру, а затем оно бросилось в самую толпу.
На лицо Тесс брызнуло что-то теплое и вязкое, и она машинально дотронулась пальчиками до кожи. До сознания медленно, но с ужасающей реальностью дошло, что это кровь.
Хантер, шокированная, смотрела на происходящий хаос: все вокруг кричали, пытались убежать, падали, раздираемые когтями и зубами монстра, а наверх, по отвесной стене здания, забирались все новые и новые твари.
«Бежать!» – мысль билась в голове словно раненая птица, но, вопреки доводам рассудка, Тесс продолжала стоять и смотреть, как вокруг умирают люди.
Девушка всхлипнула, и одна из тварей тут же обернулась на звук. Тесс невольно отметила, что они чем-то походят на людей. Сложением, как минимум. Но на сравнительный анализ времени не осталось: монстр бросился на нее.
Хантер инстинктивно отпрянула, споткнулась о лежащее тело и упала, больно ударившись головой. Перед глазами все поплыло, но давление от лап твари на своей груди она ощутила. С клыков потекла окровавленная слюна и Тесс заметалась под весом существа, пытаясь вырваться.
Вдруг так захотелось жить. Вновь дышать. Не видеть всего этого. Просто отказать Шону и остаться в своей уютной комнате в общежитии. Шон!!! Девушка разрыдалась, попытавшись прокричать имя друга. Позвать на помощь. Но изо рта вырвался лишь сдавленных хрип.
Конец ознакомительного фрагмента.