The Kills
Шрифт:
— Дед часто возил меня на родину в детстве, — Люцифер остался стоять рядом, продолжая посвящать меня в жизнь его семьи. — Там-то я и пристрастился к вкусной еде.
— Здорово, — ответ получился печальным, хотя я всячески старалась высказаться непринужденно. — Я нигде не бывала. Кроме Нью-Йорка и Линдена.
Поверхность сливок красиво поблескивала в ярком кухонном освещении. Я покачала стакан, раздумывая, насколько сильно жизнь прошла мимо меня.
Люцифер мягко положил руку мне на талию, обращая внимание на себя. Я повернулась к нему и подняла глаза. Он заправил прядь
— Мы обязательно посмотрим мир, — горячие губы настойчиво и в то же время осторожно пленили мои. — Я покажу тебе любой уголок этой планеты. Какой захочешь.
Я обняла его за шею и привычным, излюбленным движением уткнулась в крепкую грудь.
— И мы перепробуем все-все тирамису, во всех кофейнях Италии, чтобы найти самый вкусный? — я заискивающе посмотрела на Люцифера, состроив самое невинное выражение лица.
— Самый вкусный тирамису твой, — парировал он.
— Но ты ведь его даже не пробовал, — не поняла я, как он сделал такой вывод.
— Я и так это знаю. Он самый вкусный, потому что его приготовила ты.
Люцифер дотронулся губами до моего лба, оглаживая плечи, словно забылся, закрыл глаза и потерся носом о щеку. Мне пришлось напомнить себе о необходимости дышать, ведь от его нежности я каждый раз замирала в приятном миге. В тайне переживала о хрупкости выстроенных между нами мостов, о реальности происходящего и безоблачности будущего.
Можно было подумать, что Люцифер безмятежно наслаждается моментом, но его выдал тяжелый, беспокойный вздох. На душе стало тревожно. Наше существование застыло между молотом и наковальней, и молот опускается все ниже и ниже.
— Сливки нагреются, нужно срочно их взбить, — я замахала руками, суетливо вывернувшись из объятий.
Нужно было стряхнуть с нас налет злого рока, витающий в воздухе, и вернуть беседу к приятным, мирным темам.
Я осторожно поставила стакан и венчики в морозилку, чтобы охладить. Зарылась в шкаф, подобрала посуду для сборки десерта, параллельно вновь командуя Люцифером.
— Возьми глубокую тарелку и вылей туда кофе. Скоро будем собирать все воедино.
Он беспрекословно исполнял мои инструкции, по части сладостей явно проигрывая в знаниях.
Когда сливки достаточно охладились, я приступила к взбиванию.
— Так что там с дедом? — опять пришлось перекрикивать шум прибора.
— Совсем забыл, — Люцифер заметно оживился, потер лоб, выныривая из гнетущих раздумий.
Вспыхнул дисплей моего телефона на столе рядом со мной. На экране красовалось лаконичное: «Принять таблетки». Я пошарила глазами по столу и вспомнила, что брала лекарства вчера с собой на работу, следовательно, они остались в кармане куртки, а куртка так и висела в шкафу раздевалки. Холодная погода диктовала свои условия, если бы не необходимость выносить мусор, верхние вещи можно было смело игнорировать, идя на смену.
— В общем, мой дед приезжал в гости к друзьям в Америку, — Люциферу приходилось заметно повышать голос, чтобы я услышала историю. Прерывать взбивание
Я в оба глаза наблюдала за ностальгией, которой предался Люцифер, ведая мне семейную историю.
— В этой компании оказалась и моя бабушка, — он улыбнулся одним уголком губ. — Естественно, она, как и все, отведала кулинарный шедевр гостя, — Люцифер подался вперед на стуле и принялся жестикулировать в дополнение к рассказу, так непривычно для себя и в то же время оправдывая свои корни. — В конце ужина бабушка и говорит: «Альдо, паста просто потрясающая. Но макароны немного недоварены». Представляешь его лицо?
От смеха я чуть не выронила чашу из рук, догадавшись, насколько оскорбительными оказались подобные слова для итальянца.
— Деда тогда чуть сердечный приступ не хватил, — Люцифер и сам широко улыбался, его глаза лучились искренней, неподдельной радостью. — Он жутко разозлился. Кричал: «Эта бестолковая американка ничего не смыслит в еде!», — он сложил три пальца в щепоть и замахал рукой.
Рассказ истории своей семьи явно навевал на Люцифера дух уюта и домашней умиротворенности.
— Что в итоге? — сливки приобрели нужную консистенцию, я выключила миксер, благодаря чему не пришлось издеваться над голосовыми связками.
— Дед решил показать «бестолковой американке», что такое настоящая еда, — Люцифер откинулся на спинку стула. — Показ несколько затянулся.
Он замолчал и призадумался о чем-то своем, расфокусированным, немного грустным взглядом следя за тем, как я смешиваю крем. Я села напротив и начала собирать десерт в приготовленную посуду.
— И в итоге он на ней женился, чтобы до конца своих дней показывать, что такое настоящая еда, — не спросила, скорее заключила в ответ.
— Точно, — кивнул Люцифер и присоединился ко мне для скорейшего завершения дела. — Когда бабушка умерла, дед невероятно тосковал, — продолжил уже печальнее. — В минуты одиночества он признавался, что ни одну женщину не любил за всю свою жизнь так, как ее.
— Это здорово. Найти такого человека, который навсегда займет твое сердце, — я так и замерла, с ложкой в руке, которой накладывала крем. — С которым захочется провести остаток жизни. Не всем так везет.
Люцифер не ответил. Склонил голову, неотрывно глядя на меня, его губы тронула искренняя, беззаботная улыбка, а вокруг глаз обозначились тонкие морщинки. Он редко бывал таким, как сейчас, настоящим, по-мальчишески открытым.
— Нам повезло, — почти неслышно сказал он спустя короткую паузу.
— Люцифер... — выдохнула я голосом, срывающимся от спазма в горле.
Рука дрогнула, ложка с глухим стуком рухнула в стакан, а глаза противно запекло. Я сжала губы, чтобы не заплакать, и потерла глаза пальцами.
— Иди ко мне, — он потянул меня за запястье и посадил к себе на колени.
Я обняла его за шею и уткнулась, шмыгая носом, в плечо.
— Ты чего? — Люцифер погладил мои волосы. — Я с тобой, — горячее дыхание скользнуло по шее, следом уха коснулись такие же горячие губы.