The Lie I've Lived
Шрифт:
Вот и сюрприз – я первый. Не ожидал такого – думал, выступлю последним. Взгляд на Дамблдора подтверждает, что тот приложил к происходящему руку. Разумеется, все остальные тоже ожидали, что я выйду последним. Теперь же, если кто-то планировал навредить во время состязания или попытаться что-то провернуть в отношении меня, им будет затруднительно поменять планы за столько короткое время. Ловко провернул – отлично сделано, Альбус Дамблдор.
Быстро припоминаю всё подготовленные мной варианты на случай непредвиденных обстоятельств, и мои губы неспешно расплываются в коварной улыбке, пока
В конце концов, глаза дракона – не единственное уязвимое место на его голове.
Флёр нервно расхаживает туда-сюда, зная, что она следующая. Остальные пытаются – безуспешно, надо сказать – устроиться на время ожидания поудобнее.
– Нервничаешь? – интересуюсь я.
– Конечно, – огрызается она. – Да любой, у кого есть хоть немного мозгов, нервничал бы.
– А вот я – нет.
Флёр бросает на меня сердитый взгляд, и на её лице появляется улыбка.
– Как я и сказала, любой, у кого есть хоть немного мозгов.
Чудеса, да и только! Наглость требует немедленного возмездия.
– Знаешь, что? Мы не заключали пари с самого дуэльного турнира. Ну так что?
– Условия? – дух соперничества выходит у неё на первый план.
– Тот, у кого будет лучший результат, выигрывает. Проигравший – а это будешь ты – покупает обед в Хогсмиде.
Она хищно смеется, а потом отвечает:
– Да неужели? У меня весьма дорогие запросы. Ты уверен, что можешь меня себе позволить?
– Деньги не проблема, особенно когда это твои деньги.
– Что заставляет тебя думать, что выиграешь именно ты? Драконы для меня – это раз плюнуть, – с неандертальской грубостью прерывает Крам наше остроумное подтрунивание.
Флёр переводит на него взгляд:
– Отлично, я смогу пообедать за счет Поттера, а поужинать – за твой. Для меня это ерунда, поскольку я вовсе не собираюсь платить.
– Ты права: если Крам купит мне ужин, это будет замечательное окончание дня.
Крам злобно прищуривается.
– Мне не нравится еда в Хогсмиде, – и он тыкает в меня пальцем: – Когда я выиграю, ты будешь прислуживать мне на ужине на борту корабля, – палец переводится на француженку, – а ты принесешь мне завтрак в мою каюту.
– Как всегда, не можешь без оскорблений, да, Крам? Мне уже интересно, какие же скелеты водятся у тебя в шкафу. Однако я отнюдь не уверен, что Игорю снова так уж не терпится видеть меня на борту своей галеры.
– Если тебя это так пугает, то как моему гостю тебе не причинят вреда.
– Что ж, Виктор, согласен. Почему бы тебе не отвлечь Игоря от целования своей задницы и не рассказать ему о сделке?
Мое язвительное замечание вызывает у Афины иронический хмык, и она незамедлительно присоединяется к пари. Седрик, подняв руки вверх, трясет головой, отказываясь:
– Нет уж, спасибо. Я воздержусь. Сосредоточусь лучше на том, как обойти дракона, а не на том, как вас всех превзойти.
Флёр пытается втянуть в спор лучшую подругу.
– А ты, Эйми? Пока что у меня есть обед, ужин и завтрак на следующий день. Если судить по этой тенденции, то к началу занятий в понедельник я изрядно объемся.
– Я на стороне Диггори. Не хочу отвлекаться от приза. Вы все можете играть
Если честно, я всего лишь хотел полюбезничать с Делакур. И за две минуты всё это каким-то образом умудрилось приобрести невиданный размах.
– Ладно. Участвуют четверо, а ещё двое у нас нервные скромники.
– Как насчет влияния внешних факторов? – спрашивает Афина, тонко напоминая, что до сих пор соревнования не были особо честными.
Отвечаю:
– Если что-то случится, а чемпион при этом не вовлечен и всё происходит не по его вине, то неважно, выиграл он или проиграл, – все равно выбывает из пари. А в остальном – ну, не приносим же мы какие-то страшные клятвы и отдать своего первенца уж точно не предлагаем.
Должным образом обсуждаем остальные детали. Полагаю, они тянут время, думая, что мешают мне подготовиться.
Наконец, в палатке появляется голова Перси Уизли.
– Гарри, они тебя ждут.
Настало время шоу!
***
Вступаю в огороженную зону и смотрю на китайского огнешара. Желая определить диапазон выдыхаемого пламени, запускаю в тварь трансфигурированную из камня козу и наблюдаю, как её поджаривают до смерти.
На всякий пожарный добавив футов двадцать, трансфигурирую себе стол со стулом. Быстро осмотрев толпу, нахожу секцию прессы и призываю с помощью «Акцио» несколько перьев. Заклинанием формирую каменную чашу, и из кончика своей палочки наполняю её чернилами.
Комментирующий Бэгмен недоумевает:
– Не уверен, что намерен сделать Поттер, но сейчас явно не время посылать корреспонденцию.
Время убегает, но вот я, наконец, замечаю Пенни:
– Акцио блокнот Пенни! – сердитое выражение у неё на лице и смех Олли для меня достаточная награда. Можно было бы что-нибудь заколдовать, но это было бы совсем не так забавно. Рита замечает, что я смотрю на неё, и защитным жестом сжимает свой блокнот.
Изо всех сил принимаюсь строчить. Это – самая длинная по времени часть плана, и необходимо удостовериться, что все записано правильно.
Заканчиваю первый и начинаю вырывать оставшиеся листы. Решив, что этого недостаточно, наколдовываю ещё пергамента и устанавливаю восемь призванных перьев напротив листов.
Прошло четыре минуты; толпа начинает волноваться. Я последовательно бросаю копирующие чары – семь раз подряд, и перья принимаются за работу. Следующие чары превращают оставшийся пергамент в конверты, а восьмое перо начинает выписывать адресат.
Китайскому огнешару
Квиддичный стадион
Хогвартс
Жаль, что Вернон сейчас этого не видит: он бы наверняка попытался найти для меня работу по сочинению рекламных листовок или чего-нибудь в этом роде. Если среди зрителей были представители волшебных издательств, я наверняка произвел на них неизгладимое впечатление, хотя у большинства из них в наше время для подобной работы имеются печатные станки. Но небольшая группа – скажем так, из четырех друзей? – время от времени могла пользоваться подобным конвейером для создания рекламных листков, информационных бюллетеней или ужасно смешных анимированных брошюр о персонаже по имени «Пъенса»[1] и его отношениях с домашними животными.