The Мечты. Бес и ребро
Шрифт:
– То есть, ты хочешь сказать, что отбил эту женщину у Олега Станиславовича? – и полыхнуло. Прямо в висок. Отчего Женька резво подорвалась с дивана и прижала руку к груди: - Ты что? Ничего не знаешь?
– Я знаю, что был банкир. Жень, ну был и был. Мало ли у кого и кто был. Мы же не дети.
– Так его убили, па! – воскликнула Евгения, уставившись на отца, точно так же уставившегося на нее.
– Как убили? – опешил он.
– Па! Ты правда не знаешь? Она ничего не сказала?!
– Нет, - хмуро проговорил Андрей Никитич. – Что случилось?
– Так ведь ее же, наверное, должны были поставить
Пока он слушал все, что говорила Женя, постепенно до него доходила единственная вещь, совсем не связанная с бывшим «соперником». Вычленил Малич главное. Как ему в ту минуту казалось – главное. Совершенно естественно – главное. Для отца двух дочерей.
– Точно на него? – выдохнул Андрей Никитич, подавшись к своей старшей. – Яхта ведь Романа. Ещё не хватало! Жень!
– Нет, ты что! – замахала та руками, тоже сообразив, к чему он клонит, но немедленно отметая подобную версию. И успокаивающе принялась пояснять, вместе с тем поселяя в нем новую тревогу, пока еще неясную. – Мы никуда и не собирались, пока врачи не разрешат Лизе перелеты. А что Панкратов будет на ней... много кто в курсе. Даже не думай о таком! С нами это никак не связано, и подобная версия даже не рассматривается. К тому же Арсен Борисович утверждает, что на Олега уже покушались, по крайней мере, один раз. Они теперь с Ромой в следаков играют.
– Ясно, - задумчиво проговорил он. – А Роман дружил с этим Панкратовым? Ну раз яхту одалживал и теперь лезет?
– С молодости почти... но папа! Главное же не это!
– Ты о чем?
– О том, что сегодня сказал Арсен Борисович! В общем, наши и итальянцы создали совместную следственную группу. И наши уже и заказчика нашли. Вернее, назначили. Эту твою Адамову! Она номер один из подозреваемых!
– Ох...
– крякнул Андрей Никитич, проглотив рвавшееся с губ определение.
Тряхнул головой, отгоняя от себя эту чушь и позволяя себе еще несколько секунд неосознанности и неверия. Сжал Лизку. А когда она запищала, демонстрируя ему собственное недовольство, резко очнулся и выпалил:
– И нахрена оно ей, по их мнению?
– Ну... она его... грабанула... говорят. На сумму со множеством нулей, - медленно проговорила Женя и слабо попыталась пошутить, видя его состояние: - Ты из этих денег ничего не видел, а?
– Это типа я ей помогал?
– Да про тебя, по-моему, вообще никто особо еще не знает... – хмыкнула Женька. – Но ты того... дома будешь – окажи услугу следствию, поищи на всякий случай. Может, где по тумбочкам распихала... и в кладовке глянь заодно. Ну, где крупы...
– На антресоль лезть? – с самым серьезным видом поинтересовался
Он растерянно смотрел на Женю. А Женя – испуганно на него.
Он подумал, что надо позвонить Стеше.
А Женя – что кофе этот дурацкий так и не выпит.
Но ни кофе, ни Стеши. Как будто они не про нее говорят. Не о них шутят. Стеша вчера была обычной. Уже привычной. Утром уходила обычная. Уже привычная. Она была хорошей привычкой. Улыбающейся, живой, счастливой.
И ни черта не знала про гибель своего бывшего. Иначе сказала бы. Конечно же, сказала бы.
И Андрей заставил себя успокоиться и наконец вдохнуть.
А потом расслышал Женькин испуганный голос:
– Угу... если среди круп не найдется. Па! Мне Рома третий день про эту Адамову рассказывает! У меня мозг вынесен! А ты... как так?
– Ну как-то так.
– Она у тебя давно живет?
– Две недели... Что ты там сказала про «уже покушались»? – Малич глянул на заснувшую от скучных разговоров Лизу. Ей скука – им целая жизнь. – Возьми ее, пожалуйста. Роман у себя?
Женя быстро поднялась и перехватила сонного младенца, который едва заметно поморщился, но так и не проснулся. А после кивнула:
– Да, в кабинете, с Ковалем. А что до покушения – я про это ничего не знаю... личная заинтересованность у меня только сегодня появилась, до этого вполуха. Слышала только, что Арсен и Рома рассматривают еще какие-то версии... ну какая из Адамовой убийца? После той истерики! – Женя неожиданно улыбнулась и выдала: - Теперь хоть понятно, что она орала про двух любовников. Крайне интересовалась у Романа, уверен ли он, что Лизка его. Это было... эпично!
– И Роману досталось? – присвистнул Андрей Никитич.
– Скажи честно, тебя покорил ее темперамент.
– Исключительно фиалки! – не думая, что это несколько непонятно, заверил отец и рванул к собственному почти зятю.
Расстояние по ощущениям – будто через футбольное поле перебежать заставили, но Малич вряд ли отдавал себе отчет – нетерпение это или склонность Моджеевского к гигантизму. Тем не менее, когда он толкал дверь в кабинет Романа, то понимал только одно – если кто и может ему внятно все растолковать, то это их домашний олигарх. Возможно, у него получится даже более внятно, чем у стражей государственных.
К нему одновременно повернулись две головы – одна седая, вторая – седоватая. Первая принадлежала главному деятелю в их городке. Рома сосредоточенно глянул на тестя, его брови подлетели вверх, и он глубокомысленно произнес:
– О! Андрей Никитич! Вы что-то хотели?
А после подхватился с места и протянул руку, Коваль же последовал его примеру. Ей-богу, как школьники, затевающие диверсию.
– Угу, - кивнул Малич, пожимая руки обоим, - поучаствовать хочу в вашем собрании.
– Вот как? – Моджеевский вскинул брови и мрачно воззрился на своего начбеза. – Впрочем, учитывая нынешнее проживание Стефании Яновны по адресу улица Молодежная, дом 7, квартира 11, – логично. Мне тут Арсен Борисович уже сообщил... только что... Прихожу в себя от впечатлений.