The Prodigy
Шрифт:
Девушка потёрла шею, но никаких видимых причин для боли не обнаружила. Похоже, боль ей не принадлежала; такое состояние не было непривычным. Ещё несколько часов, а иногда и дней, Верити могла испытывать чужие эмоции и порой даже чужую физическую боль.
В поле зрения никого не оказалось, но на дворе был день, а соответственно, выйти брат не мог. Многие стригои, которых видела в своей жизни Верити, страдали от того, что не могут видеть солнца и даже смотреть на залитые светом улицы без боли. Но сама Рити помнила
Гэбриэла и леди Скарлетт она нашла в спальне. Девушка лежала на кровати, и хотя ранки на её шее стремительно заживали, ещё можно было сказать, насколько жутко они выглядели в самом начале.
Брат с хмурым видом сидел в кресле, опираясь подбородком на руку. При виде Верити, он встрепенулся и встал.
– Всё нормально? – с беспокойством спросил он. Рити улыбнулась и кивнула.
– Да, Гэбриэл. Всё хорошо. Я ведь стригой, ничего со мной не будет.
– Ты не обычный стригой, ты прекрасно это знаешь. Иначе твои раны заживали бы мгновенно, и никаких шрамов не оставалось бы.
Гэбриэл встал и пересел на кровать к Скарлетт; она не спала, как Верити сперва подумала, а просто без сил лежала поверх покрывала. Рити предпочитала донорскую кровь, но до того, как это стало возможным, тоже питалась людьми. В слюне стригоев содержался фермент, сходный по составу с лёгким транквилизатором, поэтому приходить в себя после самого слабого укуса человек мог пару часов.
– Думаешь, ей холодно? – с сомнением спросил Гэбриэл и, не дожидаясь ответа, натянул Скарлетт на плечи спущенную рубашку, аккуратно застегнув все пуговицы.
– Руки просто ледяные, - пробормотал брат и, стащив со спинки кровати плед, накрыл её, закутав как маленькую девочку, - всё будет хорошо, Кора, поспи немного.
– Идём на кухню, заваришь ей чаю, - предложила Верити.
Поставив на плиту чайник, Рити присела за стол рядом с братом.
– Завтра пусть Скарлетт спит на диване, я не просто так прошу.
– Мы, наверное, уедем, как вечер наступит, - подумав, сказал Гэбриэл.
– Уже? – Верити потянулась, чтобы снять чайник с огня, - я думала, вы останетесь на время.
– Эй, не пей много чая, а то не заснёшь, - с улыбкой предупредил брат, - помнишь, я говорил, что у нас проблемы?
Верити кивнула, задумчиво задержав руки на стремительно нагревающейся чашке. Она очень хотела бы узнать, что случилось у Гэбриэла, но так и не смогла перебороть себя, чтобы спросить.
– Нам нельзя у тебя задерживаться. К тебе наверняка придут люди князя, будут спрашивать о нас. Не скрывай ничего, ты ничего не сделала, мы тоже.
– И ты только сейчас мне это говоришь?! – рассерженно воскликнула Верити, - это у тебя называется «кое-какие проблемы»?! Кто должен ко мне прийти?! Люди княгини Юстины?
– Нет, князя Николаса.
– Николаса? – нахмурилась
Она невидящим взглядом уставилась в столешницу; руки бессильно соскользнули вниз.
– Рити, не бойся, - торопливо начал Гэбриэл и, не удержавшись, взял её за запястья, - он ищет Скарлетт, но…
– «Не бойся»? – Верити одним движением выдернула руки, - ты говоришь, что князь Николас… Повелитель мёртвых… Гэбриэл, во что ты влез?
Брат надолго замолчал, и Рити поняла, что говорить об этом он не хочет и вряд ли будет, учитывая, что дело связано со Скарлетт. В кухне воцарилась тишина.
– Кстати, давно хотел спросить – а почему ты перестала красить волосы? Тот шоколадный цвет тебе очень идёт, - Гэбриэл явно хотел сменить тему и избежать напряжённого молчания.
Чашка в руках Верити раскрошилась и лопнула, залив остывшим чаем столешницу.
«Моя шоколадка»
– Не хочу об этом говорить, - она встала и отвернулась к раковине, притворившись, что целиком занята смыванием крови и осколков с рук.
– Рити? – встревоженно спросил Гэбриэл и взял её сзади за плечи.
– Ты не мог бы вытереть со стола? – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, попросила Верити.
– Рити, забудь про стол, повернись и поговори со мной, - твёрдо попросил брат и рывком повернул её к себе. От неожиданности Верити ахнула и с силой оттолкнула его.
– Нет, пожалуйста, нет! – взвизгнула она и забилась с новой силой.
– Рити, это я! Рити! – воскликнул Гэбриэл, - успокойся!
Верити всхлипнула и уткнулась носом в его шею. Первое время любые чужие прикосновения приводили её в ярость и истерику, но с Гэбриэлом ей всегда было как-то проще.
– Я знаю, ты на меня злишься, - тихо сказал брат, успокаивающе погладив её по голове, - за то, что я не смог тебя спасти. Но…
– Кин? – раздался от двери слабый голос, и Гэбриэл поднял голову; Верити не стала оборачиваться, прижимаясь щекой к его плечу. В этот момент она не хотела отпускать Гэбриэла. Рити знала, что попроси она, и брат останется, уговорит Скарлетт или отпустит её одну.
– Кора, всё нормально? Иди ещё полежи, у нас есть пара часов.
– Нет, у нас нет времени, - шепнула Скарлетт, - у меня плохое предчувствие, Кин. Нам нужно уезжать.
– Рити, поехали с нами, - Гэбриэл осторожно взял её за подбородок.
– Не могу, у меня работа, - Верити вывернулась и отошла на пару шагов, - ты ведь сам сказал, князь мне ничего не сделает.
– Я не… может всё-таки?..
– Кин, нет, - Скарлетт стояла, прислонившись к косяку, в той же длинной рубашке и наброшенной на плечи шали, - она права. Если поедет с нами, то попадёт в эпицентр. Никто ничего ей не сделает, это ведь не территория Николаса.
– Но княгиня Юстина не станет мешать князю Николасу. Всем известно, что мать князя Эрона и князя Николаса была её предком. Они фактически родственники, - с досадой бросил Гэбриэл.