Тибетское пророчество
Шрифт:
Слишком многое произошло со мной в столь короткое время. Всего лишь три часа назад я с восторгом и изумлением увидела, что к Адаму вернулось зрение, а потом пришла воистину чудесная минута: я узнала, что он меня любит. Я хотела бы, чтобы та минута на Гусином холме длилась вечно, но у нас не было времени насладиться своим счастьем. Элинор находилась в руках страшного существа, властвующего в "Приюте кречета" и медленно высасывавшего из нее жизнь. Я любила Адама еще больше за ту незамедлительную готовность, с какой он взял в свои руки мое дело, занявшись спасением женщины, которую не
Он ехал рядом со мной, испытывая отвращение, которое так хорошо было знакомо мне самой. Напряженным голосом он спросил:
– За каким дьяволом ему нужно уничтожить камень? Мне следует спросить Мэнсона, – размышлял он.
– Он думает, что разрушая нечто могущественное, вроде этой слезы, он может использовать… заключенные в нем силы для своих надобностей. Я видела, как он это делал, когда заставлял Элинор искать тебя.
Адам издал звук, выражающий глубокое омерзение. Некоторое время мы ехали молча, и я понимала, что он углубился в свои мысли. Наконец он повернулся ко мне и спокойно сказал:
– Я был бы благодарен Богу, если бы смог поехать один, однако ничего не получится. Все в руках судьбы, моя дорогая. Я ни капли не доверяю Куэйлу, но все, что мы можем делать, – это подчиняться его приказам до тех пор, пока не завладеем слезой.
Я протянула ему руку.
– Адам, я не отпустила бы тебя одного, просто не смогла бы. К тому же тебе нет нужды за меня беспокоиться, я отличная путешественница. Помнишь, какую пользу приносила я тебе, когда предсказывала погоду и разговаривала с животными?
Он взял мою руку.
– Я помню каждое мгновение, Джейни, милая. В месяцы, прошедшие с того дня, как ты меня нашла, я лежал и вспоминал целыми ночами напролет, – он глубоко вздохнул. – Давай-ка подумаем. Мы должны уехать из Англии раньше Куэйла, но «Калабрия» – почтовый корабль, идет быстро, поэтому он, скорее всего, окажется на месте прежде нас. Впрочем, неважно. Если мы выедем за день-другой до него, значит, у нас есть в запасе пять недель.
Пальцы Адама сжали мои, и он посмотрел на меня с такой любовью и страстью, что сердце чуть не выскочило у меня из груди.
– Джейни, любовь моя, выйди за меня замуж до того, как мы уедем. Прошу тебя. Что бы ни ждало нас впереди, я хочу, чтобы мы встретили его вместе, соединившись в одно целое.
Четыре недели спустя я обвенчалась с Адамом Гэскуином в церкви святого Марка, в северной части Риджент-парка. Венчалась я как мисс Джейни Сэксон, Ее Высочество принцесса Джейни Джаханпурская. Шафером был Дэвид Хэйуорд. Посаженным отцом, сопровождавшим меня в церковь, был майор Эллиот, чрезвычайно гордившийся тем, что я его об этом попросила. Гостей было немного. С майором из Ларкфельда приехали миссис Эллиот и Стэффорды, а со стороны Адама присутствовали брат леди Гэскуин, сам сэр Чарлз, который теперь выглядел совсем больным, с пепельно-бледным лицом, капитан из полка гуркхов и маленький толстяк с почти совсем белыми волосами – профессор Мэнсон.
На приеме, состоявшемся в Честер-Гарденс после венчания, профессор Мэнсон отвел меня и Адама в сторону и тихо сказал:
– Я очень рад, что вы решили соединиться перед тем, как встретить большую опасность, ждущую вас впереди.
Перед окончанием приема я привела Дэвида Хэйуорда в библиотеку, чтобы он смог на прощание поговорить с Адамом. Тот взял его за плечи и решительно произнес:
– Послушайте, Дэвид. Немедленно найдите себе заместителя, потому что вам предстоит серьезное дело.
Дэвид довольно натянуто улыбнулся.
– Хорошо. Что это за дело?
– Как только Куэйл покинет Ларкфельд, немедленно увезите Элинор из "Приюта кречета". У вас могут возникнуть проблемы со слугой Куэйла, но пусть вас это не останавливает. Попросите майора Эллиота помочь вам. Сквайр тоже наверняка не откажется. Джейни говорит, что во всем Ларкфельде нет ни одного человека, который не был бы готов оказать вам поддержку. Так что… увозите ее!
Дэвид кивнул, в его глазах зажглась искра жизни.
– Отлично. А дальше?
– Привезите ее к моим родителям. Позовите профессора Мэнсона и врача, который понимает, что существует кое-что помимо пилюль и скальпеля. Лучше всего, предоставьте выбор врача Мэнсону. Я знаю, у него есть друг-медик, который практикует гипноз. Они вместе начнут освобождать Элинор от влияния Куэйла. Но вы должны быть возле нее, Дэвид. Говорите с ней, говорите о Ларкфельде, о том, как там было до появления Куэйла, о Джейни, о хороших временах и по сотне раз в день повторяйте, что вы ее любите, что она поправится. Мэнсон говорит, это может оказаться важнейшим фактором в ее лечении. – Адам улыбнулся. – Теперь последнее. Джейни хочет вам кое-что дать.
Я подошла к Дэвиду, вложила ему в руку серебряный медальон и поцеловала.
– Когда будет подходящий момент, передайте это от меня Элинор как знак любви, Дэвид. Я знаю, что она будет носить его, если Куэйл уедет. И попросите ее немножко помолиться за нас.
Месяц перед свадьбой я прожила в доме сэра Чарлза в Честер-Гарденс, заняв там свою старую комнату. После венчания я и Адам отправились в Суррей, чтобы провести там медовый месяц, которому предстояло длиться всего лишь три дня.
Я немного боялась, что мысли о будущем могут испортить нам эти несколько драгоценных дней, однако этого не случилось. Мы были глубоко, невероятно счастливы, и, возможно, наше блаженство было еще острее от понимания, что оно может оказаться скоротечным. Нам предстояли опасности, и исходили они не только от Вернона Куэйла. В Тибете английские солдаты под командованием полковника Янгхасбэнда продвигались с боями на север, в Лхасу. Они были далеко от нашего маршрута, но в такое время любой иностранец в Тибете может быть сочтен врагом. Я не понимала, каким образом Вернон Куэйл рассчитывает без проблем добраться до Шекхара и прожить среди кхамба, не подвергнувшись нападению, но не сомневалась, что так или иначе он сумеет справиться с ситуацией.