Тибетское пророчество

Брент Мэйдлин

Я подняла Нимрода на дыбы, его копыта взметнулись в воздух, нацеливаясь на вытаскивающего длинный нож кхамба. Адам попытался двинуться в мою сторону, но это было невозможно из-за скопления между нами людей и животных. Куэйл выкрикивал приказы. Адам указал рукой на среднюю тропу разветвлявшейся дороги, которая находилась прямо за моей спиной, и закричал:

– Давай, Джейни, давай!

Сам он в то же мгновение развернул Пастора к восточной тропе, Пути пилигрима, и пришпорил коня.

Я повернула Нимрода, тот метнулся вперед с такой скоростью, словно его катапультировали, и понесся галопом по тропе.

Наши пути разошлись, но несколько секунд голова и плечи Адама были еще видны мне за каменистым бугром, потом он исчез. Прошло не более пяти секунд с того мгновения, как я пустила Нимрода в бой, вырвав коробочку со слезой Будды из рук Куэйла. Еще через минуту наши противники остались далеко позади.

В Горакхпуре мы потратили не один час, чтобы выбрать самых лучших лошадей из тех, что продавались, и заплатили за них хорошую цену. Ни у Куэйла, ни у его приспешников лошади не могли сравниться с нашими, и я вознесла за это горячую благодарственную молитву. Кхамба, как я знала еще с тех дней, когда они преследовали наши караваны, были прекрасными наездниками, но я была ничуть не хуже. Не хуже был и Адам. Им нас не догнать.

Я засунула маленькую коробочку себе за рубашку, пониже к поясу, чтобы она не выпала, и, отогнав все посторонние мысли, сосредоточилась на дороге, потому что тропа была нелегкой, и если я споткнусь, произойдет беда.

Нимрод, благородное животное, нес меня с легкостью, и часом позже мы спустились на узкую, покрытую мелким булыжником тропу, которая вела к оврагу. Вдали был виден Путь пилигрима, поскольку в этом месте две тропы милю-другую шли параллельно друг другу по обеим сторонам оврага до тех пор, пока моя, задолго до моста, снова не сворачивала на запад. Я уже ехала по тропе, и прикрыв глаза от солнца, вглядывалась, не заметно ли кого-нибудь на противоположной стороне. К этому времени Адам вполне мог добраться сюда, он мог даже опередить меня.

У оврага я пустила Нимрода шагом, чтобы дать ему немного отдохнуть. Сама я тоже радовалась возможности чуть-чуть расслабиться, потому что внезапно почувствовала себя ужасно усталой. Не без труда я собралась с мыслями. Куэйл наверняка послал кого-то из своих людей за Адамом, но важнее ему было догнать меня, ибо именно у меня была драгоценная слеза. И тем не менее я пока не пускала Нимрода вскачь, не сомневаясь, что кхамба остались далеко позади. Моя лошадь не только была лучше, но и несла намного меньший вес. Чтобы догнать меня, им потребуется не менее четверти часа.

Я подняла глаза на противоположную сторону пропасти и на мгновение ощутила головокружение. Пришлось опустить глаза, а когда я их вновь подняла, то сердце у меня подпрыгнуло – я увидела Адама. Он ехал сзади меня на другой стороне, объезжая большой выступ в скале там, где овраг изгибался. Рука его взметнулась в приветствии, и я радостно замахала ему в ответ. Когда мы сравнялись, будучи разделенными только пропастью в сотню шагов, я слегка пришпорила Нимрода, чтобы нам и дальше идти вровень.

Я то и дело посматривала через пропасть в сторону человека, который заполнил всю мою жизнь, страстно желая вновь почувствовать себя в его объятиях и знать, что страхи и опасности остались позади. Лежащая под рубашкой коробочка царапала меня, и я решила, что избавлюсь от нее при первой возможности. Я не хотела,

чтобы рядом со мной было что-либо, имеющее касательство к Вернону Куэйлу.

Я услышала звук, который сначала приняла за отдаленные раскаты грома, но небо было ясным и безоблачным. Звук, тихое рокотание, повторился. Мысли завертелись с бешеной скоростью, и холодное копье страха пронзило сердце, когда высоко на склоне горы, нависавшей над Адамом, я увидела движение снега. Он тронулся вниз, собирая камни, булыжники, потоки скальной породы, расширяясь с нарастающей скоростью и превращаясь в чудовищный вал несущихся вниз камней.

Обвал!

Старый Таши помнил только об одном обвале на Пути пилигрима за всю его жизнь. Этот же обвал начался именно тогда, когда мой Адам ехал по тропе, лежавшей на его пути. Он посмотрел вверх и тут же пустил Пастора бешеным галопом. Я тоже пустила вскачь Нимрода, и мы понеслись вровень с конем Адама.

Мое сердце перестало биться, в голове не было ни одной мысли, я словно погрузилась в кошмар. Звук перерос в ужасный рев. Волна снега, льда и камней мчалась все быстрее, быстрее, и у меня вырвалось от отчаяния рыдание, когда я поняла, что обвал простирается по склону на гораздо большее расстояние, чем Адам будет в состоянии преодолеть.

Он все еще сидел пригнувшись в седле, летя вперед с фантастической скоростью, когда обвал настиг его. Я увидела, как передний край потока перевалил через бровку, неся человека и лошадь с такой легкостью, словно они были сухими листьями, таща их в глубокую расселину. Адам и конь летели уже отдельно, на них наваливались камни, лед, они все падали, падали, падали и вот исчезли из поля моего зрения в бездне, там, внизу.

Удерживая Нимрода, я, полная ужаса и отчаяния, выкрикивала "Адам! Адам!", но сама не слышала собственного голоса. Они тонули в чудовищном, сопровождающемся эхом реве, который все продолжался и продолжался, пока тысячи тонн породы и льда летели с вершины гор в расселину.

Я упала вперед, прижавшись лицом к шее Нимрода, зажала уши руками, не в силах справиться с диким отчаянием, овладевшим всем моим существом, не зная, смогу ли я пережить такое страшное горе.

* * *

В голове у меня не было ни одной мысли. Ни единой. Я сидела в седле и тупо смотрела на другую сторону расселины. Никакого движения там уже не было. Все снова было тихо, словно ничего и не произошло. Не знаю, сколько я так сидела. Мне было все равно. Если сейчас появился Куэйл и кхамба и убьют меня, это будет только к лучшему.

Сама не сознавая, что делаю, я достала из-под рубашки черную коробочку, сняла с шеи хлопчатобумажный шарф. Открыв коробочку, я вынула молочно-белый камень, положила его на середину шарфа и прочно завязала вокруг него узел. Затем я снова надела шарф на шею, завязав его концы так, чтобы узел с камнем лежал у меня на груди под рубашкой.

Я отшвырнула черную коробочку так далеко, как могла, в скопище камней, тянувшихся вдоль тропы… но не в расселину, потому что там лежал мой Адам.

В голове шевельнулась первая мысль. Если я позволю кхамба схватить и убить меня, я подведу Адама. Я подведу всех людей, которых люблю больше всего… Адама, Элинор, Сембура, мистера Лэмберта. Надо как-то собраться с силами и двигаться.