Тиэль: изгнанная и невыносимая
Шрифт:
— Ты думаешь, рыжие волосы оставил вор? Но как он смог пробраться в хранилище? Через решетки не пролезет и рука!
— Я пока ничего не знаю, и необходимого оборудования для проведения ритуала у меня с собой нет. Давайте лучше зайдем к вашему магу и попросим его провести ритуал поиска по частице тела. Любопытно узнать результат! — предложила Тиэль. — Он сейчас в особняке?
— Мастер Симарон? Он всегда в особняке, я же говорил, мастер старенький, он даже гулять лишь в сквер при доме выходит, — пожал плечами Кинтер.
— Одной стрелой — двух зайцев? Да, Тиэль? — возбужденно
Тиэль лишь кивнула, соглашаясь с выводами Адриса.
Пока двуногие переговаривались, юная паучиха, шустро орудуя тонкими лапками, почти бесшумно, не считая легкого позвякивания, разложила выпавшие украшения по ложам футляров и даже поправила внутри коробок сместившиеся части гарнитуров. Об окончании работы трудяжка возвестила очередной довольной трелью. Теперь уже барон не стал подпрыгивать и опасливо коситься. Напротив, возвращая украшения на поставец, уважительно поклонился и рассыпался в благодарностях и комплиментах великолепной работе.
— Про яйца не забудь, — напомнила Тиэль.
— Хм, — почему-то покраснел Кинтер.
— Для Теноби, — уточнила эльфийка для подумавшего о чем-то не том барона. Тот почему-то покраснел еще больше и под глумливое хихиканье призрака, раздавшееся очень явственно, торопливо перевел тему:
— Предлагаю пройти к покоям мастера. Днем он обычно читает у себя. Возможно, тебе будет даже приятно повидаться с тем, в чьих венах течет толика родственной крови…
— Хм, — теперь уже чуть скривилась Тиэль, на дух не выносящая снобов.
Почему-то эльфийские полукровки и квартероны делились на две примерно равные категории: первые во всем старались копировать повадки эльфов так, как их сами понимали. В итоге выходило мерзкое ощущение кривого, грязного зеркала, в которое и смотреть противно. Вторые, вероятно, выросшие на рассказах о ветреных предках, испытывали к оным явную неприязнь, что также не добавляло теплоты в общении.
Тройка «экскурсантов» и Теноби в придачу покидали хранилище, оставляя после себя идеальный порядок. Даже чуть более идеальный, чем был до визита. Свои ниточки маленькая паучиха запасливо смотала и спрятала где-то под брюшком, порядок в украшениях навела. Плюс в комнате стало меньше на несколько лишних волосков.
Охрана молчала, пока барон закрывал дверь с помощью магического ключа-печати, но молчала так громко, что даже Кинтер, не читающий мыслей и отродясь не разглядывавший стражу столь внимательно, как Тиэль, почувствовал себя неуютно. Будто кого-то подвел или не оправдал чьих-то тайных надежд. Наверное, парочка тайком надеялась, что украшения все-таки вдруг возьмут и сами собой отыщутся, стоит лишь их поискать хорошенько.
Зато эльфийка снова принялась пристально изучать физиономию вампира Витальдира, вызвав у того непроизвольный нервный тик.
— Что-то не так? — насторожился барон.
— Ой, нет, это чисто исследовательский интерес, — небрежно отмахнулась Тиэль. — Сегодня составляла мазь,
— То есть как? — непроизвольно брякнул Кинтер, тоже принимаясь совершенно беззастенчиво разглядывать беднягу клыкастика.
— В противном случае она бы уже зажила или выглядела куда более явно, нежели белый след, — рассеянно ответила эльфийка.
— Хм, лейдин целительница, прошу прощения, а шрамы — следы призрачного меча лидриггиса — твоя мазь может убрать? — вступил в разговор Витальдир, чье желание избавиться от застарелого следа оказалось превыше принятых норм поведения стража.
— Самой любопытно, — отозвалась Тиэль, слазила в сумочку на поясе и достала баночку, куда запасливо переложила остатки грязно-коричневого снадобья для Взирающего. — Проверим?
— Давай! — согласился — как в прорубь голышом нырнул — вампир, получив легкий стимулирующий тычок под ребра от напарника. Он даже не зажмурился и не моргнул, когда Тиэль пачкала его бледноватое лицо бурой полоской на удивление приятно пахнущей мази.
— Держать, пока не перестанет чесаться, потом смыть. Давай, еще рот открой, десну у пострадавшего клыка смажу. Не кривись и не вздумай плеваться, вкус специфический, но это лишь смесь растений. На слизистые наносить можно без вреда для тела. Да, если результат будет, скажешь лейдасу Кинтеру.
— Чешется и жжет снаружи и во рту. Десна точно огнем горит, — мгновенно доложился исполнительный пациент, стараясь не кривиться от невообразимого вкуса жгучей «смеси трав», вызвавшей бурное слюноотделение.
— Таков побочный эффект, — небрежно отмахнулась Тиэль и, почти фамильярно подхватив барона под локоть, повлекла его на поиски мастера Симарона.
— Э… лейдин, а кто такие лидриггисы? — шепотом уточнил Кинтер, когда парочка удалилась на приличное расстояние от стражи. Теперь вопрос из уст юного господина не мог служить свидетельством его военной безграмотности.
— Рыцари-скелеты, чья плоть не кость, а призрачное пламя, и такого же пакостного свойства у них клинки. Очень неприятные противники, их почти ничего не берег, кроме солнечного света. А где ему взяться в темноте?
— Ты их видела? — то ли испугался, то ли удивился, то ли вовсе позавидовал юноша.
— Нет, слышала о таких, — отозвалась Тиэль, снова переходя в состояние легкой рассеянности.
Сейчас в ее памяти раскрывалась та страница, где любимый дед сотворил невозможное — боевые артефакты солнечного удара для группы эльфов, отправляющихся в дебри Дивнолесья к старинному могильному кургану, где почти в полном составе полег отряд их сородичей-исследователей. В том могильнике навсегда остались ее мать и отец, обожавшие приключения и старые тайны и по недомыслию побеспокоившие мертвых. Никто и предположить не мог, что большой холм на западе Дивнолесья является древним захоронением. Родители искали пропавшую библиотеку второго владыки Дивнолесья, а наткнулись на лидриггисов. Воинами Виэльта и Феагульд никогда не являлись, но прикрыли отступление друзей, заплатив за их жизни своими…