Тихий ветер

Ларосса Юлия

Я смотрела ей вслед и чувствовала, как улыбка от добра, сделанного для этой малышки, превращается в концентрацию печали.

Девочка чудом осталась жива после последнего налёта стравщиков. Ей повезло, как и другим детям, живущим в этом городке.

Но этого нельзя сказать о тех, кто больше не смотрит на небо снизу, а созерцает нас сверху. Как же иначе? Все детки – это невинные ангелы, которые даже не понимают, что сейчас творится.

Спустя пять налётов стравщиков, шесть грузовиков с ранеными и убитыми солдатами, два ночных дежурства и одну мучительно-бессонную

ночь я призналась себе, что совершила жуткую и непоправимую ошибку.

Репортёры твердили о смерти Чёрного Полковника. Взахлёб рассказывали, что Якоб Кайзер остался без своего «любимого офицера», тыча в объективы камер фотографию с избитым и посиневшим лицом Валенти.

А я не знала, о чём сожалеть больше и на что надеяться: чтобы проклятый полковник всё-таки не выжил или чтобы добрался до своего полка и освободил моего брата.

Стоило прикрыть глаза, как начинали проплывать красочные картины горячих сводок новостей о том, что Герман Валенти бессмертен. Я будто видела, как он радостно улыбается, стоя рядом с Кайзером и глядя в объектив жутко чёрными глазами.

Поэтапно могла назвать всё, что будет со мной после первого сообщения о том, что полковнику удалось бежать. Отца расстреляют. Брата признают изменником вместе со мной. А Якоб Кайзер будет продолжать свой смертельный марш, беспощадно убивая и уничтожая всё и всех вокруг.

Я погубила не только себя. Я уничтожила миллиарды судеб.

Даже не заметила, как слеза скользнула по щеке и упала на ладонь. Слеза бесполезной скорби и раскаяния.

– Вив!

Обернувшись на оклик, я увидела Анну, которая, ловко маневрируя среди толпы, бежала ко мне. Сердце подпрыгнуло в груди и набрало бешеный ритм. Что-то случилось!

– Вивьен, там…

Она едва могла дышать от быстрого бега.

– Ну что же там?! – схватила я её за плечи, уже утопая в океане паники.

– Твой брат Клаус! Он вернулся! – выдохнула она.

Анна ещё что-то добавила. Что-то радостное. Восторг переполнял её и выплёскивался наружу.

Слух отказал. Замёрзло сознание. Душа застыла, а неверие боролось с разумом.

– Он в штабе… у Строда, – закончила она.

Я сорвалась с места и, не чувствуя земли под ногами, помчалась к зданию, где обосновалось командование западного фронта. Но у входа на моём пути неожиданно возник Пакош.

– Да, он вернулся! – Даниэль удержал меня за руку. – Целый и невредимый. Лишь пара синяков и ссадин.

– О, хвала небесам! – всхлипнула я, совершенно не веря ему. – Я должна его увидеть!

Я попыталась вырваться, но он не отпустил.

– Клауса допросят, и он найдёт тебя, – счастливо улыбаясь, пояснил Даниэль. – Подожди ещё чуть-чуть.

– Допросят?! – испуганно воскликнула я.

– Это стандартная процедура, – спокойно пояснил лейтенант. – Мы должны быть уверены в том, что он задержался по пути из осторожности, а не провёл это время в компании комитаджей. Ты ведь понимаешь, о чём я?

Я отрешённо слушала его, ощущая, как радость быстро отливает от берега моего сознания. Ведь знала, где именно задержался брат и как ему

удалось вернуться.

* * *

Меряя шагами свою комнату, я ждала покаяния. С минуты на минуту оно придёт в суровом облике родного брата, который, безусловно, знает правду. Он знает всё о моём проступке.

Принимая решение о его спасении, я в последнюю очередь думала о том, как он воспримет это. Я боялась только одного – потерять его.

Я не знала, что иду на сговор с самым опасным и сильным врагом после Кайзера. Не знала, что, спасая его, гублю себя и тащу за собой всех. Но если бы знала, как поступила бы?..

Я застыла, заслышав быстрые и решительные шаги в коридоре. Страх окутал меня. Пронзил тело остриём копья. Вытеснил воздух и пережал лёгкие, прекращая работу сердца. Только на миг. На бесконечно долгий миг.

Дверь открылась и сразу захлопнулась. Я вздрогнула и медленно обернулась.

Клаус, с перекошенным от ненависти лицом, взирал на меня. Его синие глаза дико блестели под сдвинутыми бровями. Пальцы разжимались и сжимались в кулаки.

– Клаус…

– Как ты могла?! – прохрипел он, решительно приближаясь ко мне.

«Как я могла? Должно быть, рассчитывала, что буду мертва к твоему возвращению, брат. А ещё меня преследовали кошмары, в которых тебя истязали лучшие садисты Кайзера. Поэтому я и рискнула».

Я хотела много чего сказать. Но молчала. Любые слова станут жалким оправданием, которое не нужно никому.

Брат замахнулся и ударил меня ладонью по щеке, наотмашь.

Резкая боль пронзила правую сторону лица. Я ахнула, пошатнулась и с трудом устояла на ногах, благодаря тумбочке, за которую успела ухватиться. Непрошеные слёзы хлынули из глаз. Я старалась их спрятать. Прижала тыльную сторону ладони к горящей щеке и не поднимала голову.

– Как только мне вернут оружие, я сам убью тебя, мразь! – злобно прошипел Клаус, нависая надо мной. – Сестры у меня больше нет!

Брат вылетел из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.

Беззвучное рыдание сотрясло плечи. Я опустилась на пол. Страх не слабел, его тиски продолжали сжимать всё внутри.

Это самый худший страх в жизни человека – страх предателя. Его шипение злорадно вилось в сознании, подобно гремучей змее.

Мне конец.

Глава 13

Моя казнь

Время остановилось. Оно превратилось в тягучую смесь заслуженного страха, оправданного презрения к самой себе и бессмысленного сожаления. Оно выдирало мои внутренности и заполняло раскалённым ожиданием расплаты.

Я ждала. День, ночь, снова день. Сон как пытка. Изматывающая работа – и опять пытка. Прослушивание новостей стало особенным видом истязания. Я напряжённо замолкала каждый раз, когда начинались сводки новостей, и делала лишь несколько вдохов до тех пор, пока диктор не замолкал.