Тихоня из 11 "Б"
Шрифт:
— Да успокойся ты, — словно почувствовал, что я закипаю. — Зачем за мной потащилась? Еще в Шерлока играть надумала. Сразу чего не подошла?
— Чтобы ты меня на школьной остановке выпихнул из автобуса? — хмыкнула я.
— Черт, — улыбнулся, а на щеках появились забавные ямочки. — Ты даже это предусмотрела.
— Так ты сразу решил, да, что не возьмешь меня с собой? — решила уточнить. На всякий случай.
Молчит.
— Так я и думала, — поджала губы. Отвернулась в сторону. Как искать бумаги, так вместе. А как ехать, так один.
— Ехать далеко. Плюс неизвестно, что там нас ждет. Поэтому и не хотел тебя брать. Самому проще. А тут еще и за тобой приглядывать, — говорит спокойно и еле слышно, но я слышу каждое слово.
— А я не маленькая, чтобы за мной приглядывать, — фыркаю.
— Ты девчонка и этим все сказано, — отрезает он.
— Что за дискриминация? — удивленно смотрю на него. — Попахивает мужским шовинизмом, — морщу нос.
Хмыкает, но молчит. Смотрит на меня сведя брови.
— Что? — не понимаю этого взгляда и жду объяснений.
— До твоего прихода было все спокойно, — говорит он.
— Серьезно?
— Угу.
Пожимаю плечами.
— И без меня вас отправили бы к дедам да бабулям. Это не моя идея.
— Только вот я скорее всего отвертелся бы от этого.
— Ну так я-то тут причем? — спрашиваю. — Я тебя насильно за собой не тащила.
Молчит.
— Забей, — отмахивается от моей назойливости.
Ну и ладно.
Поезд приходится ждать долго. Как по мне, когда не знаешь куда себя деть, этот час тянется резиной. Я каждые пять минут гипнотизирую цифры на часах. Лев сидит напротив, уткнувшись лицом в ладони, опершись локтями в колени. И я не пойму, он спит или просто так сидит. И если не спит, то о чем думает? Почему он вообще сорвался на поиски? Что им двигает? Ну вот честно? Любой другой если не проигнорировал бы, то хоть бы обратился за помощью ко взрослым. А тут сам, в одиночку. Меня это беспокоит. Почему? Не знаю. Но мое мнение о Ермолаеве меняется на противоположное от изначального все больше и быстрее.
Вскакиваю с места, когда объявляют прибытие поезда. Поднимается и Лев. Подхватывает свой рюкзак. Идет к выходу на платформы, я за ним.
Размещаемся на свободных местах. У окна. Друг напротив друга.
— Время прибытия, — изучаю билет. Только сейчас дошло посмотреть сколько же ехать. — Три часа? — удивленно вскидываю взгляд на парня.
— Угу, — кивает. — Ты же знала куда едешь? — спрашивает, но уже прекрасно знает, что я отвечу.
— Нет, — признаюсь сразу. — Я забыла адрес, говорила же тебе.
— Я же говорю, девчонка. Что с вас спрашивать? — криво усмехается.
— А ты меня обманул. Я тебя спрашивала вчера, — подмечаю. — Это не честно.
— Это было верным решением. А еще лучше, если бы тебе не пришло в голову тащиться за мной.
— Ну и зачем мне сейчас об этом говорить? — злюсь. — Я здесь и никуда не денусь, смирись уже.
— Да уже, — вздыхает.
Теперь три часа в дороге. Три! Я час не знала куда себя деть, а тут? Тут вон, народу
А просыпаюсь неожиданно от чужого смеха. И смеялись рядом. Моя голова в такт смеху подрагивала. Открываю глаза, понимаю, что лежу на плече у рядом сидящего. Пугаюсь сразу же и выпрямляюсь, сев ровно.
— Ой, — выдыхаю, когда понимаю, что напротив меня сидят две женщины. Одна пожилого возраста, вторая среднего. Видимо родственницы, так как похожи очень. А спала я на плече Льва, что немного успокаивает.
— Проснулась, красавица, — улыбается женщина постарше.
— Спящая, — усмехается Лев и смотрит на меня.
Я же чувствую, как мои щеки начинают пылать. Это что же? Я спала на плече парня? Как меня угораздило то?
Я пытаюсь раскопать в памяти хоть намек на воспоминание, как отключилась, но в итоге ничего так и не нашла.
— Расслабься, — моего уха касается теплое дыхание. Голос вибрацией проходит по моей коже, поднимая волоски дыбом. — Ты вырубилась у окна. Вагон пару раз качнуло и ты ударилась лбом о стекло. Я просто предоставил свое плечо, — наконец отстраняется, дав мне наконец выдохнуть, потому что я кажется не дышала все это время, что он говорил.
— С-спасибо, — заикнувшись, благодарю.
— Обращайся, — хмыкнул наглец, снова продемонстрировав ямочку на одной щеке, но тут же поправился. — Хотя нет, не надо. Не хочу больше слушать твой храп.
Звучит его голос так, что слышу только я. Женщины же между собой разговаривают и больше на нас внимание не обращают.
Ну это уже слишком. Локтем пихаю его под ребра. Он деланно кривится и хватается рукой за бок.
— Садюга, — шипит, сдерживая улыбку.
— А нечего врать, — отвечаю.
— Ты лучше скажи, родителям сказала куда направляешься? Ну, адрес ты конечно же забыла, но все же, — меняет тему разговора.
— Нет.
— И записку не оставила? — удивляется.
— Нет же, — отвечаю. — Я до последнего все же надеялась, что ты никуда не собираешься.
— Надеялась она, — качает головой.
Больше мы не разговариваем.
— Ты поспала, — вдруг нарушает повисшую паузу, — теперь моя очередь.
И устраивается на моем плече. Я и слова против сказать не успеваю.
— Эй, — дергаю плечом, пытаясь его согнать.
— Не стыдно? — бубнит мне под ухом. — Я тебе дал выспаться. Теперь твоя очередь помогать мне. Раз уж ты сбежала из дома, минуя школу. Увязалась за мной, то будь добра брать и на себя часть забот о нашем походе, — говорит, зевая.
Тепло его дыхания касается кожи на шее. Снова волна мурашек пробегает по телу. А в груди ощущаю странное трепыхание. Что это? Сердце шалит? Никогда не жаловалась на здоровье. А тут…
— Не дергайся, будь ты человеком, — шепот на ухо.