Тихоня из 11 "Б"

Воронцова Анна

— Все сами, — хмыкает Сергей. — Большими себя возомнили. Одно хорошо, что все хорошо, как бы масляно это не звучало.

Они правы. Оба. И спорить бессмысленно. Но в тот момент я даже думать об этом не могла. Я горела желанием помочь Ермолаеву. Старалась успеть за ним и не потерять из виду, при этом сохранить свое инкогнито. И все получилось.

После разговора и позднего ужина направляюсь в душ. Отмокаю долго, стоя под струями горячей воды. Когда чувствую, как тело наливается свинцом, выбираюсь. Надеваю махровый халат

чуть прихрамывая прячусь за дверью своей комнаты. А там забираюсь под одеяло, укутываясь в кокон. Беру телефон. Но там тишина. От Льва ни словечка. Хочу написать ему сообщение, спросить, как он. И даже начинаю набирать предложение, но передумываю. Чего я буду навязываться? Поэтому откладываю телефон на тумбочку и закрываю глаза. Все остальное завтра.

Утром просыпаюсь от будильника. Сил нет, только сейчас понимаю, как болят мышцы во всем теле. Вчерашние приключения не прошли даром. Выбираюсь из-под одеяла, в нем я запуталась так, что чуть не падаю с кровати, пока пытаюсь освободить руки и ноги.

После того, как мне удается выбраться из одеяльного плена направляюсь в ванную, привожу себя в порядок. А уж потом, переодевшись, пересекаю гостиную и коридор, попадаю в кухню.

— Тишина какая, — улыбаюсь, чмокнув маму в щеку. — Тимоха дрыхнет?

— Ага, вчера ждал тебя до последнего, пока не вырубился на стуле за столом, — отвечает ма, разбивая яйца о сковородку.

— Извините еще раз. Я правда, не хотела, чтобы вы переживали, — чувствую свою вину перед близкими.

— Все уже обсудили. Давай не будем возвращаться, — отвечает.

На сковороде шкворчат яйца. щелкает тостер и мама, вынув поджаренный хлеб, кладет кусочки на тарелку и ставит ее передо мной.

— Сама маслом намажешь?

— Угу, — киваю и принимаюсь за дело.

После сытного завтрака, который я умяла с огромным удовольствием, тороплюсь одеться и покинуть квартиру. Все время поглядываю на часы. Но в итоге стою на углу дома в ожидании Льва минут двадцать. Но так и не дождавшись плетусь к остановке. Перед тем как сесть в автобус я оглядываюсь, все еще надеясь его увидеть. Но нет. Он так и не появляется.

В школе как всегда шумно. Завидев меня, навстречу бежит Калинина.

— Вот где ты вчера была? — спрашивает с ходу.

— Не поверишь, — качаю головой, улыбнувшись.

— А ты постарайся. Из класса не было только тебя и Ермолаева. Кстати он и сегодня что-то не торопится, — подмечает. — Минут десять назад Ирину вызвал к себе директор. Она аж побледнела.

— Расскажу, но позже. Хорошо? — обещаю, но прошу отсрочку.

— Ок, пойдем на урок, а то еще от историка получим.

Но учитель задерживается почти на половину урока. А когда возвращается в кабинет, то за ним входит и Ермолаев. В классе тут же поднимается шум.

— А ну тихо, — звучит учительский голос. — Лев, занимай свое место. Продолжим, на чем остановились на прошлом уроке.

Я вполуха слушаю

препода, а сама кошусь на Ермолаева. Он садится на свое место рядом с Шиловой, которая не упускает момента к нему прильнуть и что-то начать говорить на ухо. У меня от этого вида холодеют кончики пальцев и ком подкатывает к горлу. И всю картину завершает, как девушка целует его в щеку.

Шилова оборачивается, будто почувствовала, что я за ними наблюдаю. Я отворачиваюсь, уткнувшись взглядом в учебник. Это ведь ничего не значит? Она сама его поцеловала. Не он же. Но все равно от чего-то обидно, что он не увернулся или не пригрозил ей.

Через урок мы с Ленкой зависаем в столовой. Я частично ее посвящаю в произошедшее, упустив некоторые моменты.

— Обалдеть, — томно вздыхает и хлопает ресницами. — Кто бы мог подумать, что наш Лёвушка такой герой.

— Т-ш-ш, — шиплю на нее. — Я тебе по секрету рассказала. Никому ни слова, — напоминаю.

— Да я поняла, — улыбается.

В столовую входят парни с нашего класса. Взглядом ищу его. И сразу же нахожу. Ермолаев как всегда в окружении своей свиты. Потом входят и девочки, во главе которых Шилова. Она в этот раз не подходит близко к парням, трутся рядом.

— Хм, — хмыкает подруга. — А все выглядит так, будто ничего с вами и не произошло, — словно прочитав мои мысли, выдает Калинина.

Да я тоже это замечаю. Но даже думать об этом себе не разрешаю. Сейчас напридумываю и потом буду нервы себе трепать.

Еще раз оторвав взгляд от чашки с чаем, смотрю в сторону ребят, натыкаюсь на взгляд Льва. Поджимаю губы и отворачиваюсь. Нечего на меня пялиться.

Следующим уроком у нас биология.

Ирина Васильевна смотрит на нас, пробегая взглядом по каждому и улыбнувшись, проходит к своему столу.

— Ну что ж, — начинает. — Приступим.

Урок идет своим чередом. К середине урока, нам раздают тесты. Я стараюсь не смотреть в сторону парты Шиловой с Ермолаевым. А тест прекрасной повод уткнуться в листок с вопросами и зависнуть на нем до звонка.

— Да ты достала уже, — тишину класса разрезает голос Льва.

Я тут же отрываю взгляд от вопроса и смотрю на парня. Да и все в классе тоже заинтересованно пялятся.

— Лев! Катя! — строго звучит голос классной.

— Еще раз ко мне прилипнешь! — зло звучит голос парня.

— Ермолаев, сядь на место, — хмурится Ирина.

— Я пересяду, пожалуй, Ирина Васильевна. И больше с Шиловой меня не сажайте, — уверенно заявляет Лев.

— Да куда же ты сядешь? — удивляется та.

Но парень подхватывает свой рюкзак, закинув его на плечо, берет в руки учебник с тетрадью со стола и оглядывается в поисках свободного места. Его взгляд скользит по партам и застывает на мне. На его губах появляется кривая ухмылка.

— Я с Тихоновой сяду, Ирина Васильевна, — заявляет на весь класс и направляется ко мне под шепот учеников.