Тихоня на боевом факультете

Томская Светлана

– Что? – Откуда только силы взялись, я срываюсь с места. – Можно я посмотрю?

Кожа чистая, если не считать потёков крови. Не могу сдержать улыбку. Я была уверена, что огонь оставит след на коже, но… ничего.

Не доверяя собственным глазам, провожу подушечками пальцев по тому месту, где была рана. Кестер вздрагивает, и я испуганно отдёргиваю руку.

– Больно?

– Нет, – отвечает он странно изменившимся голосом.

Наши взгляды встречаются, и я замираю на долгое мгновение. Глаза у парня тёмные почти чёрные, словно

ночное небо с искорками звёзд.

– Озёра… – хрипло произносит он.

– Что? – Я прихожу в себя и делаю шаг назад.

– У тебя необычные глаза, Мели, бездонные как горные озёра.

– Обычные голубые, – резче, чем необходимо, отвечаю я, разрывая зрительный контакт. – Я рада, что твоя рана зажила, но может мы уже пойдём?

Кестер встряхивает головой. Знакомое движение. Я тоже так делаю, когда отгоняю ненужную мысль.

– Да, конечно, уже недалеко, – мрачно говорит он.

К массивной деревянной двери, окованной железом, мы подходим в тот момент, когда первые солнечные лучи касаются верхушек деревьев.

– Это не главный вход, – поясняет Кестер. – Но без меня тебе пришлось бы обходить половину Академии.

Спасибо, что снова не спросил, почему я не взяла извозчика. Уже должен был понять. Ну и я не задаю лишних вопросов.

Ожидаю, что Кестер возьмётся рукой за массивное железное кольцо и стукнет им по металлической пластине, прибитой к двери. Я бы так и сделала. Но он создаёт простенькое плетение в виде воздушной петли, и в замке раздаётся щелчок.

Понятно: как и тропой через лес, так и этим входом пользуются далеко не все. И вроде бы дело не моё, но спросить-то я могу? Не захочет – не ответит. Мне настолько любопытно, что я даже об усталости и голоде забываю на время, точнее, у меня получается отодвинуть их на второй план.

– А зачем для старших этот отдельный вход и тропа? Тем более, что тот район, насколько я поняла, не самый хороший.

– Не самый, – хмыкает Кестер и, открыв створку двери, пропускает меня вперёд. – Не стоит тебе об этом знать. Просто не ходи там больше.

Ну да, спросить можно, ответ получить сложно. Перевожу разговор на то, что сейчас важнее.

– А куда мы сейчас идём? Мне, наверное, нужно в ректорат, предъявить бумаги. Или ещё рано?

– Рано. Ректор в такое время на полигоне. Отведу тебя к коменданту.

Мы проходим по длинному, слабо освещённому коридору первого этажа и поднимаемся на второй.

– А для коменданта не рано? – спрашиваю я, когда Кестер останавливается перед одной из дверей.

– Не знаю, когда она спит. Но ещё ни один человек не сказал, что ему пришлось её разбудить.

И, действительно, стоит Кестеру костяшками пальцев коснуться двери, как та отворяется, и на пороге появляется женщина средних лет. Тёмно-синее платье со строгим воротничком, забранные под чепец волосы. Пройдясь по нам внимательным взглядом, строго поджимает губы.

– Понятно. Снова побывали

в заварушке? Формы на вас не напасёшься.

– Доброе утро, Наира, – не смущаясь строгого тона женщины, говорит Кестер. – Вот привёл новую подопечную. Амелия будет учиться на целительском.

Комендант снова оглядывает меня сверху донизу, и я понимаю, что мой вид не вызывает у неё доверия.

– А приказ ректора уже есть?

– У меня письмо с приглашением, – отвечаю я, нахмурившись.

– Без экзаменов? – На лице женщины появляется скептическое выражение.

Я пожимаю плечами. Откуда мне знать, какие тут порядки?

– Ну в любом случае должны же они… – Она тычет в потолок указательным пальцем. – Проверить ваш поцен…

– Потенциал, Наира, – поправляет её Кестер, и в его голосе появляется раздражение. – Но это всё позже. Я же сказал: только что приехала. Амелия с дороги. Поселить и накормить. И всё объяснить. А мне пора на тренировку.

Какая ещё тренировка после ранения? Но высказать это вслух я не решаюсь. Сейчас передо мной совершенно другой парень. Не тот, который восхищался моими целительскими способностями, а скорее, тот из переулка, от которого разбегались бандиты.

– Сделаю, Ваша Светлость, – отвечает комендант уже другим тоном, как и я, почувствовав перемену настроения Кестера. – А форму вам доставят в комнату до завтрака.

Кестер уходит, и мы остаёмся вдвоём. Я так и стою, прижав перепачканные мокрые книги к изгвазданному во время ночных приключений камзолу.

– Вам бы переодеться, леди, – чопорно говорит комендант, даже не споткнувшись перед словом «леди», которое явно ко мне не относится.

Я не собираюсь выдавать себя за ту, кем не являюсь. Да и происхождения своего я не стесняюсь. Я такая, какая есть. Люди не выбирают, кем и где родиться.

– Я не леди, я сирота из приюта, – отвечаю я спокойно и вижу, как расширяются глаза женщины от удивления. – Но у меня есть целительский дар, и меня ждут после окончания обучения в больнице Реана.

Я ожидаю, что вот сейчас лицо женщины станет высокомерным. Меня это не смутит. Я знаю, как относятся к таким, как я, людям без роду и племени. Но вместо этого на лице коменданта появляется тёплая улыбка.

– Я тоже выросла в приюте, девочка. Но сейчас не об этом. Помогу, чем смогу, объясню и всё прочее. Жаль только, что комната, куда я могу тебя поселить, осталась всего одна.

Женщина поджимает губы и, сокрушённо качнув головой, добавляет:

– Сложно тебе там будет.

*****

Иногда счастье – это горячая вода. А уж если её вдосталь и без очереди, то это двойная порция счастья или даже тройная. Ну это я так думаю. На самом деле до сих пор не приходилось сталкиваться с таким блаженством.

Проводив меня в блок, состоящий из трёх комнат, Наира показала мне свободную и, снабдив полотенцем и склянкой с жидким мылом, ушла.

Напоследок вздохнула и посоветовала: