Тихоня
Шрифт:
– …настаивали, чтобы она дала ответ, но Розмари получает наслаждение от сюрпризов, поэтому мы всё еще не знаем, выберет она а) благоразумно защитить диплом в области бизнеса, ведущий к высокооплачиваемой и приносящей удовлетворение карьере в самой впечатляющей из всех корпораций, «Посейдоне», – здесь он сделал паузу, дожидаясь, пока стихнут смех и аплодисменты, – или б) вдохновляющую работу по изучению всех тонкостей океанских дивных чудищ, – раздалось еще больше вежливого смеха.
– Я выбираю с) ничего из вышеперечисленного, – пробурчала я.
– Что
– За Роми! – отозвались все эхом, кроме моего отца, который сказал: «За Розмари!»
– Речь, речь, речь! – поднялся общий крик, и все повернулись в мою сторону, глядя на меня с ожиданием.
Я поднялась на ноги, но осталась рядом со своим стулом. Ни за какие блага я бы не стала произносить на сцене длинные речи в микрофон.
– Благодарю вас всех за то, что вы пришли, и за ваши добрые пожелания. И спасибо моим родителям за поддержку в течение этих долгих лет моего тюремного заточения в школе. – Зеб фыркнул так, что кока-кола прыснула у него из носа. – Сегодня мой отец порекомендовал мне – опять – такие выгодные занятия, как бизнес и наука, а мать напомнила об удовольствии работать вместе с членами семьи. Мюриэль вообще предположила, что я сбегу из дому вместе с цирком.
– Я же пошутила! – прокричала Мюриэль, давясь хохотом.
– Тем временем Нана посоветовала мне найти себе пылкого принца, пока мои волосы не поседели.
– Я говорила совершенно серьезно, – парировала Нана и опрокинула в себя бокал вина.
– Я думаю… то есть я чертовски уверена, по правде говоря, – начала я, и мой отец выпрямился на своем месте, впившись мне в лицо нетерпеливым взглядом, – что я найду свою дорогу, только пройдя по ней самостоятельно. – Отец разочарованно откинулся на спинку своего стула. – Так что выпьем за выносливость ног! – сказала я, поднимая свой бокал с колой.
Все вокруг чокнулись бокалами, а я села на свой стул.
– Коротко и прелестно, – сказал Зеб.
– Совсем как ты.
Он почесал нос своим средним пальцем и подарил мне дьявольский взгляд. Включили музыку, и все по одному стали выходить на танцпол.
– Да забей, Роми, ты как-нибудь разгадаешь, чем хочешь заниматься. А сейчас вообще-то похоже, что твоя бабуля хочет с тобой поговорить. Увидимся позже.
Зеб пихал и тянул оставшихся наших друзей, пока не вытолкнул всех на танцпол, и вскоре они стали неловко танцевать под хиты семидесятых: музыку выбирали мои родители.
Нана, неся два бокала вина, окутанная боа из белых перьев, шла ко мне. Несмотря на то что она нетвердо держалась на ногах, ее взгляд был столь же острым и проницательным, как и всегда.
– Ну-ка, выпей вина. – Нана уселась на свободный стул, где раньше сидел Зеб, и протянула мне бокал с вином. – Ты слишком молода, чтобы быть такой печальной,
Я рассмеялась, и мы чокнулись бокалами.
19
В оригинале: Let us be gay (букв. «пусть мы станем геями» или «давай веселиться»), gay в английском имеет несколько значений: 1) гей, «голубой»; 2) веселый, радостный.
– Нана, ты знаешь, что теперь это означает?
– Знаю, знаю – и оплакиваю потерю изумительного, блестящего слова. Выпей-ка и скажи, что с тобой такое, моя дорогая?
– Ничего особенного. Я имею в виду, – я раздраженно вздохнула, – где-то дети умирают от голода, и чьи-то деревни бомбят, и акулам отрезают их плавники, так что в действительности я в полном порядке. Мне не на что жаловаться. Вероятнее всего, я просто избалованный ребенок. У меня прекрасная жизнь, мои родители не били меня, не заставляли голодать или тяжело работать. Они любят меня, я это знаю, они желают мне только добра. Но…
– Но? – Нана наклонилась ко мне и впилась в меня напряженным взглядом.
– Но я как будто в ловушке, в клетке… Я хочу прожить свою жизнь, Нана, а не их! Неужели это звучит очень странно?
– А-а.
– То есть ты только взгляни на них, – я указала на Марину, Корделию, Дженну и Мюриэль, которые подсели к моим родителям и болтали с ними. – Я молода… я еще не готова превратиться в старуху вот так сразу.
– Ты чувствуешь беспокойство, – сказала Нана.
– Именно. Это в точности то, что я чувствую.
– Ты жаждешь приключений.
– Да.
– И треволнений.
– Да.
– И веселья, и др-р-рам-мы!
– Ну, не то чтобы совсем уж драмы, но веселья, да. Определенно веселья.
– И любви!
– Что?
– Я нюхом чую романтическую историю в твоем беспокойстве. Большое чувство маячит на твоем горизонте!
– Едва ли, – ответила я немного кисло.
– Но у тебя есть парень на примете, да?
– Ну… – Я погрузила большой палец в расплавленный воск от свечки и стала отшелушивать отпечаток пальца молочного цвета. – Вроде того.
– Вроде того! Что за вялый, трусливый ответ! Ты должна дотянуться и поймать любовь, когда она встретится тебе на пути, милое дитя. Надо схватить ее и держать крепко. Она так редко бывает в жизни!
– Нана, ты пять раз побывала замужем, – заметила я.
– И я не жалею ни об одном своем браке. Я их всех любила. Хотя, возможно, Арнольд потерял некоторую свою привлекательность, когда лишился волос, а Томас – своих денег, но, видишь ли, нельзя же получить все сразу. Суть в том, что все мы нуждаемся в любви. А ты явно получила свой шанс.