Тилья из Гронвиля
Шрифт:
Едва старик ушел, я опрометью бросилась бежать подальше от деревни. Вдруг он за подмогой в свои Кули пошел?
Но с босыми ногами далеко не убежишь. Чтобы не изранить их совсем, оторвала от нижней юбки оборки и наспех перебинтовала ступни. Стало лучше.
Только силы быстро закончились. Я больше не могла бежать, поэтому просто шла. Затем все медленнее и медленнее, пока не поняла, что больше не могу сделать ни шагу.
«Передохну немного и дальше…»
Села, оперевшись
…Зачесался нос. Я резко раскрыла глаза и завизжала. Попыталась удрать, но великан схватил меня за юбку и приподнял над землей.
— A-а! А-а-а! — голосила я, отчаянно брыкаясь.
Гигант же молча наблюдал за моей истерикой.
— Пустите! — еще раз дернулась, и услышала глубокий, спокойный голос:
— Тише, пичуга! Не обижу!
Но я продолжала трепыхаться. Не уверю уже никому.
— Не обижу! — повторил он громче и осторожно тряхнул.
— Вы из Кулей?! — жалобно пропищала.
— Нет. Тебе нужно туда?! Отнесу!
— Нет! — взвизгнула. От страха мой голос срывался и дрожал.
— Тогда пошли в Тригу! — он поднял меня выше, усадил себе на плечо и зашагал огромными шагами.
Я покосилась на его большую голову и уши, сивые, выгоревшие на солнце волосы и ресницы, красное от загара лицо с носом картошкой…
— Вы… великан? — спросила, немного осмелев, и в ответ услышала смех. Он так расхохотался, что мужские плечи заходили ходуном, и я схватилась за его голову, чтобы не упасть.
— Можно и так сказать.
— А я думала, вы выше.
Он хохотнул, вытер глаза тыльной стороной огромной руки и пояснил:
— Из-за роста меня в деревне кличут Великаном. Но я человек, — повернул улыбающееся лицо ко мне и подмигнул. Вот уж я забавляла его своей реакцией. — Так что случилось в Кулях?
— Пока ничего, но я испугалась. Мне попался злой старик.
— Сельф? Худой, с длинным носом и жидкими клочьями на башке?
— Вы знаете его?
— Жадный старикашка! У тебя счастливый день.
Мужчина хотел еще что-то добавить, но его слова невольно прозвучали, как насмешка, я не сдержалась и всхлипнула:
— Это два самых несчастливых дня в моей жизни…
Великан нес меня, не перебивая слушал, а я рассказывала ему все, как на духу. Только утаила, что деньги с собой есть.
Как раз успела рассказать про свои злоключения, когда показалась деревня.
— Идем, Мальда нас накормит, — вздохнул великан. Он не спрашивал, просто оповестил и зашагал к добротному каменному дому.
Не успел дойти, во двор выбежали дети, похожие на него. Но увидев меня, растерялись и захлопали глазами. Затем из дома вышла темноволосая женщина, тоже высокая, и всплеснула руками:
— Ты
— Пошутил бы, что на охоту ходил да гномку поймал, только она испугается, — осторожно снял меня с плеча и поставил перед женой.
— Мальда, это Тилья. Тилья, это моя жена Мальва и дети: Тея, Кред и Ульф.
Я спрятала руки за спиной и невольно сделала шаг назад, подальше от большой женщины. И она рассмеялась.
— Знаешь, Грон! В следующий раз издалека кричи, что у нас гости. Я уже, грешным делом, подумала, что ты еще одного ребенка принес, — она сощурилась и окинула его непередаваемым взглядом.
— Ну, что ты, Мальда! — Грон обнял жену. — Обижаешь!
Они вошли в дом и пригласили меня. Так я оказалась на просторной кухне с высоченным потолком, таким же столом и огромным стулом. Выглядело это все удивительно.
— Рассказывай, — обратилась ко мне хозяйка дома, одновременно расставляя тарелки.
— Меня ограбить хотели…
— Сельф хотел ограбить, — уточнил Грон и, пока жена качала головой от возмущения, аккуратно выхватил один пирожок из горы, сложенной в глубокой миске.
— Ограбить?! А что у меня брать-то? — удивилась я, ведь все же спрятала.
Муж с женой повернулись ко мне и начали перечислять, указывая пальцами:
— Серьги!
— Пояс — тонкой гномьей работы.
— А пуговицы?
И только теперь до меня дошло, какая же я глупая!
— Ну, будет плакать, — мягко утешила женщина. — Завтра или послезавтра Грон поедет в Пустель и довезет тебя. А там договорится, чтобы тебя довезли до дома…
Вспомнив, что старик говорил то же самое, я вытянула губы и едва опять не расплакалась.
— Ладно, — вздохнула Мальда, — давайте есть. Мы все голодные. Тея, Кред, Ульф! Идемте есть! — крикнула в окно, и троица любопытных детей сразу же прибежала на кухню.
На большой тарелке моя порция казалась подходящей, но съев лишь половину, я наелась так, что боялась лопнуть. Но не хотела обидеть хозяйку, поэтому впихивала в себя через силу. Готовила Мальда неплохо, и все же с мамиными изысками не сравнить.
Наевшись до отвала, я стала клевать носом.
— Иди, умойся, — Мальда сняла с крючка чан с горячей водой. — А то родители увидят, расплачутся. Лица на тебе нет, подол платья в лохмотья. Эх, — она повернула голову к открытому окну и громко произнесла: — Надеюсь, мои оболтусы поймут, как тяжело без отчего дома и намотают на ус!
— Очень плохо без дома! — поддакнула я и пошла за ней.
Пока я отмывалась и стирала платье, она принесла платье дочери и туфли. Тее всего одиннадцать, а девочка выше меня на полголовы.