Тимбер

Джеймс Тейт

Я покрутила диск сейфа, снова запирая его, затем повернулась к Лукасу, чтобы продолжить свои объяснения, видя, что ему, похоже, искренне любопытно.

— Золотые соверены-монеты — обычно весят четверть унции каждая. Таким образом, одна монета может стоить четыреста долларов или около того. Обменять их намного проще и меньше привлекает внимания, чем десятиунционный слиток. — Я перекинула сумку через руку, и Лукас открыл нам дверь, чтобы уйти. — Не говоря уже о том, что если общество когда-нибудь рухнет и интернет исчезнет, золото по-прежнему

будет иметь международную ценность. Бумажные деньги? Не так много.

Лукас ухмыльнулся, когда мы возвращались к лифтам. — Ладно, во-первых, я страшно впечатлен и отчасти напуган тем, насколько ты чертовски богата на самом деле. Хотя это определенно объясняет твой вкус в обуви, а Зеда - в машинах. — Я ухмыльнулась. — Но, с другой стороны, я понятия не имел, что ты тайно готовишься к концу света.

Я закатила глаза, все еще ухмыляясь, когда мы вошли в ожидающий лифт. — Нет. Но только дурак кладет все яйца в одну корзину и надеется, что ее не уронят.

Дверь лифта с лязгом закрылась, и Лукас прижал меня к стене, целуя до бесчувствия, пока кабина содрогалась.

— Ты такая чертовски сексуальная, когда находишься в режиме Дарьи Вольф, — пробормотал он, отпуская мои губы. Его твердый член прижался ко мне, и я испытала сильное искушение затащить его обратно в свое хранилище.

Я облизала губы, сопротивляясь порыву, когда лифт, содрогнувшись, остановился, и Лукас отступил, чтобы поправить штаны. — Что за режим Дарьи Вольф? — Спросила я.

Он ухмыльнулся. — Проницательная деловая женщина. Хейден Тимбер, возможно, захватила контроль над «Лесными Волками» и запачкала руки, чтобы сохранить это место у власти, но Дарья Вольф - причина, по которой ты сидишь на настоящей золотой жиле. Я почему-то сомневаюсь, что твой отец или предыдущие лидеры «Лесных Волков» когда-либо строили империю, подобную твоей.

Я ничего не сказала в ответ, когда дверь с лязгом открылась еще раз, и мы ступили в главный банк. Кивнув консьержу, когда проходили мимо, Лукас переплел свои пальцы с моими, когда мы вышли на солнечный свет.

Однако его оценка была верной. Я разделилась на части, как будто это было олимпийское мероприятие, до такой степени, что создала отдельные личности для каждого аспекта своей жизни. Не настолько экстремально, чтобы вместе с этим у меня развилось психическое расстройство, но, безусловно, более интенсивно, чем простая смена шляп.

Мне нравилось, что Лукас это видел. Он понимал меня и не осуждал, почему я была такой, какая я была. Больше, чем кого-либо из тех, кого я когда-либо встречала, Лукас любил меня такой, какая я есть.

Прежде чем мы вернулись в мою машину, я прижала его к дверце и притянула его лицо к своему. Мы целовались, пока оба не стали задыхаться и гореть от желания, затем я прошептала ему свою благодарность. За то, что он просто есть.

45

Мы

добрались домой только после полудня, а потом нам нужно было разойтись в разные стороны. У меня была назначена еще одна встреча с Мишей по физиотерапии, которую я не могла пропустить - моему плечу не нравились некоторые позы, которые я выделывала на выходных, - а Лукасу нужно было навестить свою маму.

Зед был в «Copper Wolf» , руководил там делами, а Касс снова был у своей бабушки, помогая ей развешивать картины. Команда по отделке определенно могла бы справиться с этим, но у меня возникло ощущение, что Кассу нравилось проводить время с Надей.

Миша был не слишком впечатлен тем, как болело мое плечо, и я заслужила строгую лекцию о чрезмерном использовании сустава до того, как он полностью зажил. Я также заработала лекцию об адекватной растяжке перед марафонским трахом, после которого у меня болели швы. Миша тоже знал, о чем говорил. В колледже он оплачивал свои счета порнографией.

Когда я выходила из физиотерапевтической клиники, мой телефон зазвонил с неизвестного номера, и я стиснула зубы. Смех и легкость от моего сеанса с Мишей испарились в одно мгновение, и я с хмурым видом поднесла телефон к уху.

— Что? — Рявкнула я, готовясь услышать голос Чейза.

— Аид, — ответил не Чейз, шокировав меня до физической остановки возле моей машины.

Мой взгляд метнулся по сторонам, по привычке проверяя обстановку. — Леон, — позвала я. — Я так понимаю, ты взываешь к этому долгу за то, что недавно помог мне разобраться с делами ФБР.

Он тихо хихикнул на другом конце провода. — Это был настоящий бардак, — пробормотал он. — Я рад видеть, что ты хорошо восстанавливаешься.

Ублюдок наблюдал за мной. Мой взгляд метнулся по парковке, но никого не обнаружив. Хотя он мог быть где угодно. С его навыками он мог бы быть в другой стране и все еще наблюдать за мной.

— Да, — подтвердила я. Не было смысла отрицать, что я пострадала; Гильдия знала все. Единственное, в чем я была относительно уверена, так это в том, что они не работали с Чейзом. — Чего ты хочешь, Леон? Я могу предположить, что это не деньги.

— Деньги, — повторил он со смехом. — Какая это была бы пустая трата возможностей.

Беспокойство сжало мою грудь, и я открыла машину. Однако, забраться внутрь и закрыть дверь было простой иллюзией безопасности. Если Гильдии что-то нужно, они это получат. Так или иначе.

— Ну? — Подсказала я. — Что бы это ни было, я уверена, мы сможем с этим разобраться. Я не оставляю долги неоплаченными.

— Хорошо, — ответил Леон. — Я хочу поговорить.

Я ждала, что он уточнит это, но за этим заявлением последовала тишина.

— Ладно... — Я потерла переносицу, чувствуя невысказанный подвох. — С кем? Я могу предположить, что это не я; мы разговариваем прямо сейчас.