Тимереки
Шрифт:
– Нет, вы должны искренне понять и признать свои ошибки. Я применил силу к тебе, только лишь потому, что вы оба мне дороги и этот ваш разговор нужно закончить нотой дружбы. Ты Кей не права в своих обвинениях, а ты Тембот, был слишком резок, подбирая слова.
– Конечно, Тембот не мастер дипломатии, это ты у нас всегда можешь найти нужные слова, – заметила Кей.
Между ними повис молчаливый напряженный диалог двух пар глаз. В её взгляде боролись обида и раскаяние, а в лиловых глазах жреца можно было безошибочно угадать тепло его сердца и обвинение разума.
– Тембот, Зои, выйдите, уходите, оставьте нас одних, – требовательно проговорил Рагнар, не сводя глаз с Кей. Она проводила взглядом вождя и
– Сядь.
Но Кей отрицательно покачала головой.
– Смилуйся, Кей, я не могу пока поднятья. Сядь рядом, прошу тебя. Не пытайся показать, что ты зла и равнодушна ко мне. Я не верю тебе, – тихо проговорил Рагнар, приглашая её рукой на свое ложе.
Вспышка её праведного гнева прошла, осталась лишь горький осадок и печаль. Кей опустилась радом с ним. Он прижался к ней своим плечом и повернулся, чтобы посмотреть на неё в упор.
– Что с тобой случилось, Кей, – прошептал он.
– Если бы я знала. Я действительно схожу с ума, чувствую мне плохо, здесь, в душе. Не могу так больше. Мне очень хочется, чтобы рядом был любимый и любящий человек, который сможет защитить от страхов, обнять, утешить. Хочется быть нужной, мне не хватает внимания моего погибшего мужа. Но в моём положении это не реально, понимая это – я схожу с ума! – Кей вздохнула, опуская ресницы, прикрывая непрошеные слёзы. – Я беременна, я не могу справиться с эмоциями. Я священный сосуд, к которому нельзя прикасаться. Я вдова, которая до конца своих дней останется отверженной и одинокой, как гласит ваш обычай. Ваши женщины живут с этим смиренно, а мне тяжело, мне не хватает тепла. Ты не мучайся Рагнар, я возьму себя в руки и попрошу у вождя прощения. Все будет хорошо, это сегодня я плачу, а потом появится малыш, и я всецело посвящу ему свою жизнь. Прости, что расстроила тебя, друг мой.
Глава 10
Рагнар взял её за руку, а другой рукой обнял за плечи. Кей подняла на него свои влажные и такие чистые искренние глаза. Его лиловый взгляд скользил по её лицу, источая такую обволакивающую нежность. Она засмотрелась в это, уже ставшим родным лицо. Его черные вьющиеся волосы так красиво обрамляли его облик и ложились на плечи. Его разрез глаз был такой особенный, выделяя его среди остальных тимереков. Его упрямый подбородок, точеный мужской нос, чувственные слегка приоткрытые губы. Почему он так притягивал к себе?
– О чем ты думаешь, Кей? – прошептал он.
– Тебе это знать не обязательно, – улыбнулась она.
Он склонился к ней ещё ближе, коснувшись кончиком носа её бархатной щеки. Она чувствовала на себе его дыхание, он был слишком близко. А он ощущал её колотящееся сердце и как по собственному телу разливается закипающая кровь. Кей все всматривалась в его глаза, чтобы понять, о чём же все-таки думает он, так неосмотрительно касаясь своими губами уголка её губ. Она позволила себе остановить его мягкие губы своими губами. И оказалось, Рагнар ждал этого, он сделал этот поцелуй настойчивым, где дыхание останавливалось, оставалось лишь томящее и сладкое касание языков и губ. И трудно было понять, кто из них больше упивается этим поцелуем Рагнар …или Кей. Её руки крепко обвили его за шею, а он сильнее прижал её к себе и мягко повалил на ложе. Он целовал её за каждый проведённый день в разлуке, и отступила боль, ушла печаль, осталось лишь желание обладать до конца. Но в какой-то момент, когда их тела тесно прижимались друг к другу, и поцелуя было уже не достаточно, Рагнар остановился и оторвался от неё:
– Скажи, а ты, правда, считаешь, что я только жрец?
– Это я сказала от отчаяния,
– Я постоянно их нарушаю из-за тебя, с тех пор как впервые увидел. Кей! – Рагнар говорил и покрывал поцелуями её лицо. – Я обрел силу и справился тогда с бандерлогами, не от своей огромной любви к моему народу, а к тебе. Я … люблю тебя. Давно люблю, всей своей душой. И позволил себе нарушить закон, поцеловав тебя – потому что ты моя. Ты всегда была только моей, даже когда была с другим, даже когда была в другом мире. И даже если мы никогда не будем вместе – ты всегда будешь моей. Я с трудом справляюсь с желанием полностью обладать любимой женщиной, я этого хочу. Но на этом мы остановимся пока не поздно, я не могу до конца преступить обычай. Нельзя проникать в женщину, когда она носит ребёнка. Ты даже себе не представляешь как это трудно – отстраниться от своей любви, потому что я мужчина, равно как и жрец.
– Что значит, всегда будешь моей? – Кей внимательно посмотрела на него.
– Это сложно объяснить, сложно передать словами глубину моего чувства. На большом или маленьком расстоянии – моё сердце всегда будет рядом с тобой, я отдал его тебе, судьба назначила тебя моей единственной, я связал свою душу с твоей и, разорвав их, наступит смерть. Я живу здесь, ты там в вигваме волков, и сейчас мы не можем быть вместе, не можем так резко изменить законы и пойти против воли племени. Наши тела врозь, но души вместе, даже если ты этого пока не ощущаешь, ты просто не знаешь, что любишь меня. Ты моя судьба, а я твоя, ты та особенная, предназначенная мне.
– Ты увидел это на моей ладони? Но линий больше нет, и судьба могла измениться!
– Пока все происходит так, как я видел, – уклончиво ответил Рагнар.
– И что же меня ждет дальше?
– Нет, не проси, я не скажу. Будущее придет к тебе само, день за днём, и ты сама прочитаешь его. Просто я хотел сказать, что люблю тебя даже такую, злую и колючую, какой ты иногда бываешь, такую фурию, которая сегодня пришла сюда с мечом. Я люблю тебя и знаю что ты не такая, в тебе плещется нежность, ты на редкость умна и благородна. Ты никогда не будешь одна – я буду рядом. Ты нужна мне, ты даешь мне силы, силы защищать племя. Я умру без тебя! Мне важно знать, что ты есть! – горячо прошептал Рагнар, с мольбой глядя ей в глаза.
– Почему так? Почему любовь не может быть счастливой, Рагнар?!! Потому что ты всё-таки выбрал тимереков? – с горечью проговорила она.
– Я не выбираю, мне нужна и ты и мой народ. Но ты права, я жрец, и должен жертвовать собой, забывая о мечтах. Поэтому я и отпустил тебя к Алмиру. Ты была счастлива, и мне этого хватало, я переборол боль, и знал, что, по крайней мере, любовь есть у тебя.
– И ты снова … отпустишь меня. Откажешься от своей любви? – растеряно прошептала Кей, нахмурив в непонимании тонкие брови.
Рагнар усмехнулся, погладив её по волосам, и тяжело вздохнул:
– А ты … любишь меня, Кей? Не надо, не отвечай. Нет, я больше не смогу видеть тебя с другим, ты нужна мне сильнее, чем прежде, ты разожгла пламя, а я живой человек. Но как жрец, я должен быть терпеливым и мудрым. Хитрым, как … Акай. Ведь волки такие, правда, Кей. Сейчас ты принадлежишь их клану, они твоя семья, они как стая оберегают каждого своего волка. Ты должна быть с ними, чтобы твой сын знал кто он. Наша судьба может измениться. В тебе так мало терпения, потому что ты ещё не знаешь, как я много я значу для тебя. Мы будем видеться очень редко, но ты обещай мне помнить то, что я тебе сказал. И больше не устраивай таких скандалов. Тембот – он не против нас, он мой друг, но он вождь, и ему, как и мне, нужно всегда чем-то жертвовать. Ты обещаешь мне помнить, что я люблю тебя?