Тимур и его «коммандос»
Шрифт:
Нас все же триста! — прочёл Олег. — Он с тремя сотнями воинов задержал огромную армию персов. А это — герои другого ущелья. И их было не триста, а девяносто…
…Кончалась зима 1999–2000 годов. Разгромленные ошмётки бандитской армии Шамиля Басаева и иорданца Хаттаба разбегались от русских войск после того, как провалилось вторжение в Дагестан, а многие главари были убиты во время бегства из Грозного. Кто спешно уходил в горы, а кто пытался выбраться в соседние государства, где было немало сил, готовых предоставить бандитам "и стол и дом".
— Самая крупная банда — больше двух тысяч наёмников во главе с самим Хаттабом — решила уходить в Грузию через Веденское ущелье. Там, недалеко
22.
командиром роты гвардии майором Сергеем Григорьевичем Молодовым. Их позиции перекрыли ущелье наглухо.
— Конная разведка донесла Хаттабу, что впереди — русские солдаты. Не желая терять время и своих боевиков, иорданец решил" договориться" с десантниками — от них требовалось за большие деньги лишь ненадолго уйти в сторону, пропустить банду и сделать вид, что ничего не было.
И — жить. Иначе…
Но когда разведчики донесли главарю, что в ущелье стоят "голубые береты" — Хаттаб сказал: "Эти не уйдут". И велел начать. Атаку двух тысяч против девяносто человек, у которых только и было стрелковое оружие, да гранатомёты.
Десантники ещё могли уйти, когда с гиком и свистом волна обкурившихся для храбрости анашой бандюг начала накатываться на позиции роты. Но отступить? Сдать позиции? спустить русский флаг? Никому это даже не пришло в голову, хотя приходилось выбирать самым ужасным для человека выбором: жизнь — или смерть.
ЭТО БЫЛО 1 МАРТА 2000 ГОДА.
Бандиты не прошли. Раз за разом атаковали они высоту. Сотни трупов покрыли её склоны. Бандиты врывались в траншеи — десантники встречали их прикладами, штыками, лопатками и кулаками, выбивая обратно. И — контратаковали в ответ, умножая потери врага.
Но врагов было слишком много. Всё реже и реже слышались крики "ура!" и команды офицеров. Десантники бились уже поодиночке, отрезанные друг от друга, среди тел врагов и павших товарищей.
Последним погиб заместитель командира роты старший лейтенант Воробьёв. Дважды раненый, он лежал в расщелине скалы, враги не заметили его. Офицер мог бы остаться в живых. Бандиты спешили — время было потеряно, подходили подкрепления наших, надо уже уходить, бежать обратно в Чечню, в ловушку, из которой не удалось вырваться. Но вот Воробьёв увидел поднявшегося на высоту в сопровождении двух телохранителей важного боевика. Это был друг и земляк Хаттаба, бандит Идрис.
Очередь из расщелины. Трое бандитов валятся мёртвыми.
В офицера летят гранаты…
Из девяноста защитников высоты уцелело шестеро. И молчит, склонив голову, герой Древней Спарты, отважный царь Леонид…
…Так рассказал Олег. Данила ещё раз пробежал взглядом фотографии, задержался на майоре Молодове. Совсем не героическое, остро-костистое, лицо. Нашёл старшего лейтенанта Воробьёва. Молодой еще, совсем не старше Тимура. И все — офицеры, солдаты — такие обычные. Живые.
Данила вдруг испытал непривычный острый стыд. За то, что он НЕ УЗНАЛ никого, не вспомнил об этом случае годичной давности.
— Пошли, мне домой пора, — неловко попросил он. Олег кивнул и зашагал к выходу.
Всю дорогу они молчали. Олег посвистывал, отмахивая рукой, как на параде. Данила тоже не заводил разговор, хотя очень хотел побольше узнать о клубе. Быстро сгущались сумерки — одиннадцатый час. И только возле дома Олег удивлённо спросил:
— Ты здесь живёшь? А почему? Это же дом Александра Дани…ло…вича… Чёрт!!! Ты его внук?!
— Ну, — кивнул Данила. — Мы с мамой вчера приехали. А ты знал деда?
— Я?! — Олег
— Пока, — Данила пожал ему руку и еще какое-то время смотрел, как Олег уходит. У
23.
мальчишки было странное чувство — словно его обманули, пообещав что-то и тут же отобрав.
А ещё ему не хотелось, чтобы Олег уходил. Но это только в книжке, да и то глупой, можно сказать другому мальчишке: "Давай дружить."
В жизни так не бывает.
ГЛАВА 6.
Пятые сутки Данила не мог найти себя. Он почти никуда не выходил и откровенно хандрил, с трудом скрывая это от мамы, чтобы не портить ей настроение — у неё работа началась удачно.
"Лучше бы я пошёл в школу, — хмуро думал Данила, валяясь на кровати. — Мне бы точно не было так паршиво… Но у них там классно!" — он даже в мыслях старался себе не признаваться, что тоскует в основном из-за увиденного в клубе.
Подниматься всё равно было нужно. Ероша волосы и потягиваясь, Данила уселся за стол и, запустив руку в его верхниё ящик, достал пистолет. В этом столе — старожиле дома — ящики сантиметров на десять, не меньше, не доходили до задней стенки. Сделано это было специально, или к столу подбирали почему-то новые, случайные, ящики — Данила не знал, но тайник получился классный, а пистолет удобно вешался скобой на выступающий шуруп. Положив перед собой ТТ, Данила придвинул найденный в библиотеке деда новый справочник "Из чего стреляют в СНГ?" Книжка была полезной — благодаря ей мальчишка узнал, что является обладателем модели ТТ с оружейного завода в Радоме, восьмизарядной, калибра 7,62 (мощные патроны, мощнее 9-миллиметровых к "макарову" и многим другим пистолетам). Его ТТ отличался от базовой советской модели наличием предохранителя, что избавляло от непроизвольного выстрела при падении оружия на твёрдые поверхности — и усиленным зубом защёлки магазина, что, в свою очередь, препятствовало от выпадению его от гнезда в рукояти; этим, по словам справочника страдали советские модели. От китайских ТТ польский выгодно отличался качеством патрона и стали, из которой изготовлялся. Кроме того, по книжке Данила получил представления, как разбирать оружие и ухаживать за ним. Оружейное масло Данила купил на второй день, во время своей короткой вылазки на базар, оказавшийся при свете дне шумным, как московская улица.
Закончив процедуру чистки пистолета (зачем? Он ведь всё равно из него не стрелял!), Данила нехотя занялся утренним туалетом, потом также нехотя оделся и отправился на кухню — поесть. Никогда в жизни ему не было так скучно…
…Машина с визгом промчалась по улице за оградой, когда Данила ловил вилкой последний кусок жареной ветчины (местной, полученной в дар от тёти Фроси и умопомрачительно вкусной). Мальчишка, хотя вскинул голову в окно, ничего не заметил. Небо хмурилось. Оно хмурилось вторые сутки, стояла тёплая тишь — дождя следовало ждать с минуты на минуту.
Он собирался подняться из-за стола и запихнул посуду в раковину, во входную дверь отчаянно заколотили, словно не замечая кнопки звонка. Данила поспешил открыть — И стучавший ввалился в комнату с поднятой рукой, сжатой в кулак.
— Оле-ег?.. — удивлённо протянул Данила.
Да, это был Олег Кройц, одетый в форму клуба "Хорт" — но в жутком виде: штаны разорваны на левом колене, по правой щеке словно провели тёркой, глаза — белые, грудь ходит ходуном, берета нет.
— Извини, — выдохнул он, облизывая кровь с губы. — Я вспомнил, что ты тут живёшь… извини… У тебя мопед… или велик… есть?