Типтик, или Приключения одного мальчика, великолепной Бабушки и говорящего Ворона
Шрифт:
— А почему они называются мермехоны? — спросил Типтик.
— Что значит слово «мермехон»?
— Это значит: Мерзавец Механический Особого Назначения, — объяснила девочка Зоя. — А сокращенно будет — «мермехон». Ах, какие это ужасные машины! Они сверху следят за всем, что движется по земле, а в воздухе уничтожают все живое. Понял?
— Да… Теперь понял… понял… — Типтик едва одерживал слезы. — Я все понял…
— Что с тобой? Что ты понял?
— Я понял, что случилось с моим… с моим… с нашим… — Типтик
— Что я вижу, внук?! — великолепная Бабушка кинула Типтику платок. — Вытри нос и убери слезы! Не бойся — наш Воронуша не так глуп, чтобы попасться в лапы этим Мерзавцам Механическим Особого Назначения. Прибавьте ходу, друзья! Энергичней размахивайте руками!
Глава двадцатая
Последний Доктор
Они быстро шли какими-то стеклянными переходами, поднимались и опускались по стеклянным лестницам, перебегали по стеклянным мостикам. И далеко ушли от того места, где их подстерегали злые механические хищники. Мало-помалу Типтик перестал плакать. Нет, он еще не совсем успокоился — все вспоминал своего Воронушу, его хриплый голосок, его забавные разговоры. Неужели больше никогда он не услышит этого?..
Но ведь слезами горю не поможешь.
К тому же Зоя сказала:
— А плакать в нашем городе воспрещается. Смотри, чтобы никто не увидел твоих мокрых щек.
— Да что же это за город такой! — рассердился Типтик. — Играть нельзя, бегать нельзя, даже плакать воспрещается. Что же у вас тут можно делать?
— Делать у нас ничего нельзя! — вздохнул Последний Доктор. — В этом-то вся беда…
— Смешно!
— Совсем даже не смешно, — сказала Зоя. — Ведь громко смеяться тоже нельзя. Можно тихонько улыбаться.
— А если я не хочу улыбаться! Если я хочу хохотать! Чепуха какая-то… Не нравится мне ваш город!
— Что ты! — воскликнул Последний Доктор. — Город у нас замечательный! Замечательный, как и все города теперь на земле. О таких городах давно мечтали люди. Ты только посмотри, мальчик… Как тебя зовут?
— Типтик.
— Чудесное имя для мальчишки!.. Ты только взгляни, Типтик, какие красивые у нас дома. Посмотри, какие умные машины работают вокруг: шьют одежду, очищают воздух, готовят пищу, убирают мусор… делают все, что прикажет им человек. Разве это плохо?
— Нет, неплохо. Хорошо… А кто приказывает?
— Не понимаю…
— Вы сказали, что машины делают все, что им прикажет человек. А какой человек им приказывает? Кто такой? Как его зовут?
— О! Этого человека зовут очень красиво. Его зовут Главный Хранитель!
— Знаю, знаю! — обрадовался Типтик. — Я видел памятник этому вашему главному…
— Тимоша, внук, — сказала Бабушка. — Памятники воздвигают только умершим людям. А Главный Хранитель, очевидно, живой человек.
— Пусть монумент. А я его видел. Дяденька в клетчатом пиджаке — красивый такой — стоит улыбается… а в руке держит какого-то мермехона.
— Правильно, — кивнул Последний Доктор. — Он управляет не только всем полезными машинами, но и всеми мермехонами. Он самый главный человек в нашем городе.
— А мермехоны — они тут зачем?
— Чтобы наблюдать за порядком и вылавливать бунтовщиков.
— Ха-ха! — засмеялась Бабушка. — У вас есть бунтовщики? Вот уж никогда бы не подумала. Вы все на вид такие тихие, покорные.
— Нет, не все такие… — Последний Доктор беспокойно взглянул на Зою и ничего больше не сказал.
— Вы побледнели… — Бабушка тревожно посмотрела на старика. — Вы нездоровы?
— Я здоров. Вполне здоров. Здесь все, знаете ли, здоровы. А я никому не нужен. Я — Последний Доктор. У нас тут никто больше не болеет ни свинкой, ни коклюшем, ни корью. Разумеется, это прекрасно, это великолепно. Но…
— Нет, ты нужен, дедушка! — перебила Зоя. — В городе все тебя уважают, советуются с тобой.
— И совсем не слушаются меня! — старик печально вздохнул. — В нашем городе люди стали быстро толстеть: всем приказано есть как можно больше. И у всех поэтому появились жирные подбородки, жирные животики, жирные щеки и даже жирные ноги. А лишний вес — беда для здоровья! Все наши толстяки, может быть, скоро-скоро умрут от ожирения сердца. Жирное сердце — это ужасно, это конец!
— Совершенно с вами согласна! — воскликнула великолепная Бабушка, слегка подтянув узкие синие брючки. — Но не будем медлить. Вперед, друзья!
Глава двадцать первая
Про картину
Хотя Типтик был человеком серьезным и, закончив второй класс, успешно перешел в третий; хотя он многое знал на белом свете — все равно, он слишком часто употреблял в разговорах четыре важных слова: «Почему?», «Как?», «Откуда?» и «Когда?»
— А как построили такой город? — спросил Типтик.
— Сначала строили медленно, а потом все быстрее и быстрее. Потому что людям помогали специальные строительные машины.
— А когда начали строить?
— Это трудно сказать… Видишь ли, сначала нужно было придумать такой необычный город. Придумал его один Знаменитый Художник и нарисовал его на большой Картине. Кажется, наш город построен в точности так, как этого хотел Художник… Поэтому можно считать, что начался этот город с того момента, когда была закончена большая Картина… Правда, по-моему, она не совсем закончена. Мне кажется, что Знаменитый Художник не успел ее раскрасить.
— Ага, — сказал Типтик. — Ваш город похож на рисунки в детском альбоме «Раскрась сам».