Тирания Ночи
Шрифт:
– Они выслали своих лучших людей, – сказал Донето, – чтобы прикрыть отступление отряда. У них Лотарь, священник, который особенно не сопротивлялся, двое полумертвых братьев и несколько браунскнехтов, тоже едва живых. Их не убили только потому, что хотят допросить. Расскажите-ка мне про тот дом – двухэтажный, на той стороне улицы. Я никого там не чувствую.
– Там и не должно быть никого, – подтвердил Элс. – Раньше там был храм и меняльная лавка дейншокинов.
– Хект, ты знаешь все дома в этом городе?
– Только те, про которые рассказывали беженцы.
– Думаю,
Элсу идея совсем не понравилась, но он не обладал властью Грейда Дрокера и не мог велеть принципату заткнуться и не мешаться под ногами.
– Пинкус, лучше предупреди резерв – пусть будут наготове.
– Пайп, они уже знают. Это их работа.
– Можете точно определить, что в том доме никого нет? – спросил Элс у принципата. – Дейншокины оставили его уже давно, а в городе холодно и идет снег, кто-то мог там укрыться.
– Иди и проверь, – пожал плечами Донето. – Если живой вернешься, значит я прав.
Элс последовал этому совету. В крайнем случае он мог сойти за дринджерийца и скрыться.
Дейншокинский храм не пустовал: там расквартировались солдаты, но сейчас их не было. Элс только-только собирался позвать своих, но в этот самый момент на улице появились окруженные праманами пленники.
– Пинкус, – прошептал Тейдж, – очень надеюсь, что тебе хватит ума с этим справиться.
Конечно же хватит. Следовало волноваться о том, не станет ли мешать принципат Донето.
Прамане ни о чем не подозревали. Да и чего им было бояться – в самом сердце кальзирской твердыни, когда победа, казалось, так близка? Они ехали довольно быстро, нарушив строй и перекидываясь мрачными шутками, какими обмениваются обычно те, кому только что довелось заглянуть в глаза смерти. Впереди скакало около дюжины люсидийцев в характерных шлемах, их истрепанные одежды когда-то явно знавали лучшие дни и носили отличительные знаки кавалерии Индалы аль-Суля Халаладина. Следом тащились пленники, окруженные воинами мафти аль-Арая эль-Арака, а замыкали кавалькаду восьмеро или девятеро ша-луг.
Прямо перед люсидийцами на мостовой взметнулось вверх что-то темное. От накатившей волны зловония Элса чуть не вывернуло. И тут же с той стороны улицы ударил Горт. Кальзирцы и люсидийцы запаниковали. Ша-луг вели себя спокойнее, но Элс все равно устыдился их нерешительности.
Пинкусу без труда удалось отбить пленников.
Многие прамане укрылись в храме, где прятался Элс.
Между отрядом Горта и врагами выросла еще одна зловонная тень.
Элсу бежать было некуда, поэтому он спрятался в темном углу за кучей мусора и поломанного оружия, прикрыл лицо каким-то тряпьем и постарался дышать потише.
Он так давно не слышал родного языка, что не сразу понял, о чем говорят солдаты.
В каких-то пятнадцати футах расхаживало двадцать разгневанных воинов. Кто-то сквернословил, кто-то в отчаянии швырял
Элс увидел, как промелькнула чья-то рука: вот она схватила изорванное седло, бросила его на пол. На седло рухнул мужчина. Дышал он с трудом. Его одолевало отчаяние, под которым тлел гнев. Этого солдата только что использовали; возможно, даже предали.
Среди воинов были и люсидийцы, и кальзирцы, и ша-луг. Спустя несколько минут они поспешили обратно на улицу. Но мужчина так и остался сидеть на своем седле, лишь что-то нечленораздельно пробурчал в ответ на выкрики товарищей.
Элс понял, что именно этот человек командовал отрядом. Он был ранен, и идти вслед за остальными ему просто не хватило сил.
Тейдж потихонечку выбрался из укрытия и закрыл раненому командиру рот ладонью, решив по возможности не причинять вреда. А потом задохнулся от удивления.
– Костыль?
Раненый дринджериец смотрел на Элса так, будто увидел перед собой призрака.
– Костыль, это ты?
– Капитан Тейдж? Но вы же погибли. Год назад.
– Надо же, а я и не слыхал. Когда, ты говоришь, это случилось?
– Они говорили, вас прикончил какой-то языческий колдун в тот самый день, как вы попали в Фиральдию.
– Неужели? Интересно. – Он ведь посылал отчеты до тех самых пор, пока полк не выступил из Брота. – И кто же эти загадочные «они»?
– Эр-Рашаль. Он всем сказал, что вы умерли. Гордимер расстроился, но лишь потому, что надеялся еще вас использовать. О вашей смерти он не сожалел.
Начали подтверждаться самые глубокие тайные подозрения Элса.
– Так это наш отряд?
– То, что от него осталось. А еще несколько люсидийцев и кальзирцев, они нам помогали. Капитан, я уверен, нас послали сюда на верную смерть. Нам постоянно поручали только самые опасные задания. Мы теряем людей. Теперь вот Аз не вернулся.
– Никто не должен знать, что я жив. Пока. Третий волшебник, тот загадочный тип, – это же сам эр-Рашаль, так?
– Э-э-э… Да. Но как вы узнали?
– Ты-то знаешь, а наверняка не должен. Так? Костыль, мы там знаем почти обо всем. У нас есть даже копии списков, по которым кальзирцам выплачивали жалованье.
– Дэвы.
– Им не очень-то по душе пришлось то, как с ними здесь поступили.
– Вы говорите «мы», а с кем вы теперь, капитан?
– Я все еще Элс Тейдж, твой капитан. Мне дали задание, и я играю свою роль. Мне невероятно повезло, но об этом, как я теперь понимаю, в Аль-Кварне так и не узнали.
Элс решил не посвящать Костыля в подробности: чем меньше старик будет знать, тем меньше из него смогут вытянуть.
– Костыль, я понятия не имею, что задумал эр-Рашаль. Он умудрился погубить дринджерийский флот и множество ша-луг в придачу. Здесь ему не победить. Видимо, он совсем не понимает, что происходит. Окажи услугу мне и себе – уноси ноги отсюда, пока тебя не убили по его милости. Беги и передай то, что я сказал, в Аль-Кварн.