Тирания Ночи
Шрифт:
– Понятно. Ты живешь одна?
Женщина вглядывалась в него так же внимательно. Каждый из них доверял другому ни много ни мало – свою жизнь.
– Да. Пока мне платят, я могу себе это позволить.
– Муж рассказывал тебе о том, чем он занимается?
– У нас не было друг от друга секретов. Он рассказал то, во что верил сам, но он у меня был доверчивый малый. Что тебе нужно?
– Укрыться.
– Так ты тот самый иноземный шпион, из-за которого столько шума? – В ее больших черных глазах мелькнули веселые искорки.
– Я просто шпион.
– Но описали тебя вполне достоверно. Придется что-нибудь придумать с волосами.
– Наверное, – вздохнул Элс.
– А сейчас тебе не помешало бы умыться.
Элс отсиживался у нее три недели. Каждый раз, когда к Анне Мозилле приходили гости, он прятался на чердаке. Гости к ней приходили часто. Бездетная вдова была общительной женщиной, и к ней постоянно наведывался кто-нибудь из многочисленных друзей или родственников, чтобы посплетничать.
Анна буквально излучала бодрость и веселье. Наверное, именно она верховодила в семье, когда был жив ее муж. Она знала обо всем, что творится в городе.
Три клана окончательно рассорились с Братством Войны. Тяжело раненный колдун потребовал перебить всех городских дэвов. Такой неслыханной наглости и высокомерия семейства не стерпели.
В ночь пожара погибло двенадцать братьев. Уцелевшие девятнадцать были серьезно ранены и не смогли отстоять свои казармы, когда Дуранданти явились выселять их оттуда.
– Наняли корабль и отплыли на нем в Брот, – рассказывала Анна. – Но они еще вернутся.
Большая резиденция ордена располагалась в Кастелла-доллас-Понтеллас – Замке Маленьких Мостов, всего в нескольких сотнях ярдов от дворца Чиаро и очень близко к Кройсу, острову, на котором окопался патриарх. Безупречный поддерживал с рыцарями весьма теплые отношения.
– Доны гневаются. Колдун пригрозил им отлучением от церкви, в ответ епископ Индиго отлучил их от сонсианского прихода навсегда. Он всегда недолюбливал Братство и не дал им здесь обосноваться. Я еще маленькой тогда была.
– Значит, колдун все-таки уцелел?
– Уцелел, но, говорят, сильно покалечен и больше не сможет творить серьезное волшебство.
– Почему?
– Он почти потерял левую руку, да еще левую половину лица разнесло. К тому же теперь он весь нашпигован серебром, так что его же собственное тело воспротивится колдовству. – Голос у Анны был весьма довольный.
– Лучше бы он умер, – сказал Элс. – Но сгодится и так. Так ты говоришь, он уехал из Сонсы?
– Уже две недели тому. Этот тип умудрился смертельно оскорбить дона Бонавентуру. Сковилетти заявили, что не станут поддерживать патриарха ни в одном деле, если в нем замешано Братство. Епископ Индиго, кстати говоря, приходится дону Бонавентуре дядей.
– Занятно. Смелое заявление. Так что же, подлый злодей наказан по заслугам, а мы даже не знаем, кто это был.
– Один из лучших колдунов Кастелла-Аньела-долла-Пиколина. Поговаривают, явился
– Вот будет смешно, если он сам своими поступками и вызовет это нечто.
– Многие думают так же.
– Теперь беспорядки с дэвами закончатся. Хотя бы на время. Братство убралось из города, и некому мутить народ.
– Так говорят. Но по-старому уже никогда не будет.
– Мне нужно убираться отсюда.
– Рано еще. – Судя по голосу, Анне Мозилле не хотелось его отпускать, но она не призналась в этом открыто, а лишь сказала: – Доны все еще ищут одного человека. По описанию, ну точно тот тип, которого я впустила к себе в дом ночью. Старейшины дэвов заявили, что на мятеж их обманом подбил дринджерийский шпион, но он якобы погиб при взрыве. Ты на дринджерийца не очень похож.
– Что лишний раз подтверждает: не верь слухам.
Анна Мозилла внимательно на него посмотрела. Она явно не поверила ни единому слову.
Две недели спустя Элс наткнулся на компанию путников. Дело было в деревеньке Алицея в двадцати двух милях от Сонсы. С десяток усталых юнцов – кто-то из них был родом из Гролсача, кто-то из Ренса и Реста, другие – из крошечных недокоролевств близ Ормьендена и Дромедана. Элс и сам успел к тому времени порядком притомиться, зато наконец-то шел в Брот.
Накануне он убил зайца, удачно метнув камень, и теперь добыча послужила ему пропуском к общему костру. Юные бродяги тоже направлялись в Брот – наняться в солдаты. Друг друга они почти не знали, потому что встретились в пути.
Двое братьев из Гролсача, Пико и Джусти Мусса, и их приятель Гофит Аспель были подмастерьями и сбежали от своих наставников. Где-то в Дромедане к ним прибились Рафи Куруна и трусоватый Бо Бьогна, а потом и остальные. Почти никто из них еще не воевал, разве что Бьогна да еще один – увалень и тугодум, именовавший себя Просто Джо. Джо странствовал в сопровождении шелудивого мула по кличке Чушка. Для всех это было первое в жизни настоящее приключение. Даже Бо Бьогна и Просто Джо в бытность свою солдатами никогда не покидали родных краев. Когда компания узнала про военное прошлое Элса, его попросили рассказать о войне, о славе и доблести.
Элс рассказал правду. Правда их не очень обрадовала, ведь услышать-то они хотели совсем другое. Но всех сидевших в тот вечер у костра уже основательно потрепала жизнь, поэтому они хорошо знали: реальность на мечты не похожа.
10
В Коннеке из уст в уста передавали новости: собор совершенных постановил, что мейсаляне должны воспротивиться, если зло перейдет в наступление. Пусть себе епископ Антье обличает ересь в своем храме или строит козни в загородном поместье, но если его люди нападут на мейсалян, те не станут подставлять другую щеку.