Тишина
Шрифт:
Однажды во время полета Рина улучила момент, когда они остались в столовой одни, и тихо попросила:
– Мы можем установить перемирие хотя бы на то время, пока работаем
– Работу я выполнять не отказываюсь и во всем тебе помогу, – безразлично отозвался Тао.
– Ты знаешь, о чем я.
– Да. Ты хочешь, чтобы я относился к тебе как к нормальному человеку и забыл о том, что ты отравила ему последние годы жизни. А я считаю, что это из-за тебя он сделал то, что сделал.
Слова хлестнули, больно, по-настоящему глубоко рассекли – тут уж никакие шрамы не защитят. А ведь Рина надеялась объяснить Тао то, что знала сама: про взгляд, про то, что Илью, возможно, подставили… Теперь же она поняла: это бесполезно. У Тао есть своя правда о случившемся, от которой он так просто не откажется. Причем эта правда куда более страшная, чем кое-как построенные убеждения остальных.
Больше Рина не говорила с ним о личном, месяцами не слышала голос
– Не злись на него, – как-то попросил Илья. – Помнишь, что тебе психологи говорили? Винить кого-то проще, чем принять бессмысленность смерти.
– Я на него не злюсь, а твоя смерть не была бессмысленной. Я это докажу!
– Я бы попытался тебя отговорить, но… – Илья обвел широким жестом иллюминаторы, за которыми распахнулась бескрайняя черная пасть космоса. – Прыгать за борт уже поздновато.
Четвертой в основном экипаже стала Кейт Мессер – молодая американка, только-только окончившая курсы повышения квалификации и получившая право на космические полеты. Для нее «Европа-4» стала первой долгосрочной миссией, она не знала никого в погибшем экипаже, да и слухами насчет Ильи не интересовалась. Конечно, на этапе подготовки ей услужливо все сообщили. Но поладить с ней оказалось чуть проще, чем с остальными. Пожалуй, они бы даже стали подругами, если бы Рине это было нужно.
Конец ознакомительного фрагмента.