Тишина
Шрифт:
Я смотрела на этого человека, не мигая, мои глаза были распахнуты так широко, что болели веки. Я не понимала, что из сказанного правда, а что ложь. Как мать может выбросить своего ребёнка? Зачем спасать ребёнка от лечения? Я не верила, что после лечения никто не возвращается в Общество.
— Не веришь мне? Что ж, твоё право. Если хочешь, можешь остаться, толковые работники нам не помешают, а можешь уйти, я здесь никого не держу, а сейчас, извини, мне надо работать. Если голодна, иди в соседний дом. Там кухня. Девочки тебя покормят, — он вышел из комнаты и направился к загону с животными, на ходу подзывая к себе кого-то из ребят.
Посидев ещё несколько минут, я встала и пошла на кухню, есть
Главной здесь, судя по тому, как лихо и жестко она раздавала указания, была девушка, лет пятнадцати, с серенькими засаленными волосами, стянутыми в жухлый хвостик и простоватым, серьёзным лицом. Лишь искоса взглянув на меня, она продолжила заниматься своим делом.
— Новенькая? — я кивнула, когда она снова на меня взглянула, похоже, весть о моём появлении, быстро разнеслась, — Инга, дай ей завтрак. Беременная? — наконец, удостоив меня вниманием, она отвлеклась от работы. Я отрицательно качнула головой, — а то смотри, у нас беременным двойные пайки, — и, всунув мне в руки тарелку с кашей, куском хлеба и ложкой без церемоний вытолкала меня на ту половину кухни, где стояли столы, — поешь посуду за собой помой.
Я, пристроившись с краю лавки, кушала кашу и наблюдала за работающими девочками. Главная прикрикивала на них, иногда даже отвешивала затрещины, проверяла, подправляла и контролировала. Девочки работали молча, не переговариваясь друг с другом. Когда каша была съедена, я возникла в дверях:
— Мойка там, — главная указала на большой металлический чан с приделанным к нему краном.
— Я могу чем-то помочь? — протянула я ей листочек с вопросом, получив взамен презрительный взгляд.
— Готовить-то умеешь? — я кивнула, — ладно. Инга, Саида идите в ясли, девчонки там, наверное, зашиваются. Ты. Кстати как тебя зовут?
— Ася
— Я Катя. Ася следи за едой на этой плите, девочки всё положили, осталось дожарить, дотушить и доварить.
Следующий час я что-то мешала, резала, раскладывала по тарелкам. Всё слилось в какой-то причудливый калейдоскоп, реальность происходящего вернулась ко мне лишь тогда, когда Катя дала мне поднос с полными тарелками и указала на дальний стол:
— Неси туда, там у нас большие дети, они сами не донесут, — идя с подносом, я осматривалась, столовая уже была заполнена детьми и подростками. Маленьким, тарелки расставляли девочки-повара, дети от шести лет сами подходили и брали еду у раздаточного окошка. За тем столом, к которому я подошла, сидели достаточно взрослые ребята, но их лица были как у того подростка, что встретился мне в лесу. Я расставила тарелки, и дети сосредоточено принялись есть. Они с аккуратностью брали ложку и несли её до рта, мне казалось, что я смотрю не на подростков, которых за столом было большинство, а на маленьких детей.
Когда обед закончился чан с посудой был полон, а столовая опустела.
— Девочки, накладывайте себе и освобождайте помещение, — скомандовала Катя. В кухню уже пришло пять девчушек, лет семи — восьми, для того чтобы мыть посуду. Юные поварихи быстро наложили себе еды и ретировались в столовую. Ели все тоже молча, а я спрашивала себя, может они были столь скованны из-за того, что здесь была я или они всё же просто не привыкли болтать.
После еды, мы, дождавшись, когда малыши закончат работать, убрали за
— Я так понимаю, ты собираешься остаться, — я согласно кивнула. Пока я не знала, куда идти дальше, да и честно говоря, хотелось поспать хотя бы одну ночь в доме, — Катя, я уведу ненадолго твою помощницу, но она вернется, чтобы закончить то, что начала, — Катя кивнула, не поворачиваясь и мы вышли из кухни, — решила задержаться, потому что не знаешь, куда направится? — проницательности Курту было не занимать, я лишь потупила глаза, — ну что ж лишние руки в хозяйстве не помешают. Насколько я помню систему ты, полагаю разнорабочий? — и, получив ещё один утвердительный кивок продолжал, — значит, сможешь заменять несколько подростков на хозяйстве. Сейчас помощь нужна в яслях, но в этом, думаю, ты ничего не смыслишь, — мы подошли к другому дому, — заходи. Здесь спят поварихи, вот эта койка свободна, — мы зашли в большую комнату рядами уставленную кроватями, вдоль стен стояли платяные шкафы. Курт указал мне на вторую от двери койку, на которой аккуратной стопкой лежало чистое бельё, — можешь оставить свои вещи здесь. Их никто не тронет, — он помолчал, — Я не верю, что ты просто ушла. Ты сбежала, и след от синяка на твоей щеке подтверждает мои подозрения. Мне плевать, почему, думается мне — ты хорошая женщина, что-что, а разбираться я в людях умею. Можешь оставаться, сколько захочешь, если будешь работать. Но давай условимся, что когда соберёшься уходить — ты не сбежишь ночью, а нормально со всеми попрощаешься, — сейчас я смотрела ему в глаза, — это хорошо, что ты всё поняла. Ты знаешь язык глухонемых? — я кивнула, — хорошо, тогда с завтрашнего дня будешь учить детей и меня, — он развернулся и ушел. Меня поражала привычка этого человека прерывать разговор. Конечно, сейчас сказать мне особо было не чего, но если б я хотела продолжить беседу мне, по-видимому, пришлось бы бежать за ним.
Я вернулась на кухню и продолжилась круговерть, какая была до обеда. После полдника зашкварчали сковороды и забулькали кастрюли для ужина, а поев я была готова валиться с ног от усталости. В полусонном состоянии добредя до кровати, как подкошенная, рухнула в неё. Первая ночь в новом пристанище прошла роскошно, тепло дома и мягкость матраса были для меня раем.
15
Утром я проснулась от того, что кто-то, неласково, тряс меня за плечо, с трудом разлепив глаза, увидела лицо Кати:
— Пошли мыться, нам ещё надо завтрак готовить, — шепотом сказала она и, подождав когда я возьму сменное бельё, повела меня в соседнюю комнату. Тут стояли душевые кабинки. Вчера удалось только умыться да отмыть руки. С каким удовольствием я вымылась. Горячая вода лилась мне на волосы, стекала по спине, смывая пыль дороги. Только приняв душ, я поняла, какая же была грязная и как от меня неприятно пахло немытым телом. Одевшись, я расчёсывала свои мокрые волосы, сидя на лавке у стены, когда пришли мыться другие девочки виденные мной накануне на кухне, они застыли у дверей увидев вместо моего вчерашнего пучка длинные, ниже талии, отливающие золотом, распущенные волосы.
— Вот это да! — выдохнула одна из них, остальные только удивлённо продолжали таращить на меня глаза
— Ну что тут за столпотворение? — раздался недовольный голос Кати. Втолкнув девочек в душевую, она вошла следом и тоже принялась рассматривать меня, но уже не с восторгом, а просто с интересом.
— Смотри, они как золото.
— Смотри, какие длинные, — простодушно шушукались девочки, эти слова заставили меня улыбнуться, немного гордо, немного покровительственно, только дети так открыто могли чему-то удивляться.