Тишина
Шрифт:
9
Жизнь любого человека течёт быстро, день убегает за днём, лишь иногда наша судьба выставляет вехи в виде значимых событий, чтобы убегающее время оставляло отпечатки в нашей памяти.
За тёплой и будоражащей своими красками весной, пришло знойное и томное лето. Работать днём на ферме было просто невыносимо, и руководство решило отменить все работы в обеденное время. Но теперь у меня прибавилось обязанностей дома, надо было готовить обед. Скажу честно, в такую жару кашеварить было просто за гранью возможностей, но муж имел отменный аппетит, и мог, есть в любую погоду, чем несказанно меня поражал. Со временем я стала замечать, что мне приятно ухаживать за ним, быть ему полезной. Всё чаще я видела на лице мужа эмоции и всё реже
— Я думаю, стоит помнить, что вы с ней очень похожи, — сказал он мне, протягивая портрет.
Наши завтраки, ужины, а теперь и обеды перестали для меня быть каторгой и пыткой тишиной, сейчас их окружала аура спокойствия, иногда он говорил со мной, если я не ела, потому что была не голодна, просил рассказать что-то. Наверное, сейчас наши отношения можно было назвать приятельскими. И всё чаще я задумывалась о том, что мне хотелось бы малыша, хорошенькую девчушку похожую на нас обоих, которая освещала бы дом своей радостной улыбкой и будоражила топотом маленьких ножек. Я долго собиралась с мыслями, и наконец, решилась спросить его.
Когда стол был накрыт, а Герман со смаком уплетал мясной суп, я протянула ему записку с одной строчкой: «Я бы хотела завести ребёнка. Как ты думаешь, это возможно?» дальнейшая его реакция повергла меня в шок. Он вскочил, случайно опрокинув миску с супом на пол, и начал метаться по кухне, словно загнанный зверь, подлетел ко мне и схватил за подбородок, так что мои губы сложились в куриную гузку:
— Запомни, раз и навсегда. Мой ребёнок никогда не будет выращен в пробирке! Ты поняла? — кричал он, — он вырастет в утробе матери, девять месяцев слыша её голос, стук её сердца! Никогда! Слышишь, никогда, мой ребёнок не будет бездушным клоном! Куклой Общества! Мой ребёнок будет зачат в любви! В любви, ясно тебе? Любовь — это когда два человека, жить друг без друга не могут, когда как бы крепко они друг друга не сжали в объятьях им всё мало, когда люди хотят, раствориться друг в друге! Вот так зачинается нормальный человек, а не то существо, которое выдаёт нам Общество, называя его нашим ребёнком! — он выпустил моё лицо, толкнув его с такой силой, что голова мотнулась из стороны в сторону, — кому я объясняю! Тебе хочется лишь игрушку, такую же, как у всех, выкормыш Общества, — процедил он сквозь зубы и вылетел в незакрытую кухонную дверь на улицу, а я осталась сидеть пригвождённая его словами к месту.
Если когда я родилась, рожать детей было не рекомендовано, то сейчас это просто запрещено, потому что рождение вызывало много проблем. Неужели супруг готов нарушить закон из-за каких-то своих необоснованных убеждений? Почему он называет выращенных детей существами? Это милые малыши, каждый со своим характером, способностями, хорошими сторонами и недостатками. Они просто здоровее и уравновешеннее чем рождённые дети. Тем более, интересно, как он себе представляет процесс беременности? Я вот, например, абсолютно ничего не знаю о том, как надо зачинать детей. Хотя мне, наверное, это не понадобится, он говорил, что ребёнок должен быть зачат в любви, но он меня никогда не любил, он мою компанию-то нормально переносить стал только недавно.
10
10
Так или иначе, разговор про детей разрушил хрупкий зарождающийся мир наших с мужем взаимоотношений. Он перестал приходить на обед домой и вообще старался как можно меньше встречаться со мной, какие уж там беседы. Я снова оказалась, будто, в стеклянном коконе. До создания ячейки я общалась с тётушкой, и мне этого хватало, через пару месяцев после, начал со мной общаться Герман, сейчас же я осталась одна. Я не могла часто
Прошло жаркое засушливое лето, принеся плохой урожай. Настала осень, с холодными ветрами, резко контрастирующими с летней жарой. Последние годы погода становилась всё хуже и хуже, чтобы пережить зиму нам, с каждым годом, всё больше урезали паёк. Вот и в этом году сообщили, что выданного на зиму, не хватает, поэтому все жители села должны принести урожай с огородов на ферму, дабы всё село не жило впроголодь, а тех урожаев то всего и было что полторы морковки да горсть ягод, жара не щадила посадок и на личных участочках, на заднем дворе.
Я шла с собрания уставшая и опустошенная, опять экономить и выкраивать. Но ещё больше меня обеспокоило, что на встрече были все, даже дети, не было только мужа, и сейчас, подходя к дому, я видела, что свет не горит. От этого в душе завозилось ещё полностью не сформировавшееся предчувствие чего-то нехорошего.
Зайдя, я обошла все комнаты, подгоняемая этим ощущением, что-то изменилось, но это что-то ускользало от моего взора. Я устало опустилась на стул в кухне. Сегодняшний день вымотал меня: тяжелая работа на холодном ветру, потом собрание, с такими нерадостными новостями, что может быть хуже? Я взглянула на стол. Там лежал простой лист, вырванный из моего блокнота и сложенный пополам. Я представить не могла, что там написано, но чувство беспокойства усилилось. Некоторое время я просто смотрела на него, пока, собираясь с мужеством, чтобы развернуть его:
«Ася, я ухожу. Через несколько лет меня признают пропавшим без вести, и ты сможешь строить свою жизнь, как посчитаешь нужным, — строчки заплясали перед глазами, но я смогла продолжить читать дальше, — Мне грустно, но я не могу и никогда не смогу дать то, чего ты так хочешь. Я понимаю, что наш брак, так называли союз двух людей раньше, был тяжел для тебя. Я не планировал никому мешать, но так сложилось. Извини. Ты можешь и дальше жить здесь и менять всё по своему вкусу. Я никогда не вернусь.
Будь счастлива. Герман»
Снова и снова я перечитывала эти несколько строк написанных каллиграфическим почерком, пока до меня дошел смысл, заложенный в них. Он ушел. Герман ушел! Ушел! Мне показалось, что пространство вокруг меня лопнуло, как мыльный пузырь, осыпая мою душу капельками кислоты, прожигающей во мне дыры. Он ушел. Почему? Это из-за того летнего разговора! Зачем я завела разговор о детях? Ведь есть же семьи без детей, Общество не принуждает нас заводить их. Боже! Он оставил меня совсем одну! Одну… Все звуки вокруг исчезли, я слышала только стук своего сердца, которое стучало ровно и мерно, как часы. Почему оно так ровно стучит, когда мне кажется, что муж, вырвал и унёс его с собой? Как оно может биться? Мои руки опустились, и письмо упало на пол.
Не помню, как дошла до кровати, не помню, спала ли в эту ночь, я ведаю только, что мою душу рвали на части призраки прошлого. Хотелось кричать, биться головой о стену, крушить всё, что попадётся под руку, но я только лежала на кровати, вытянувшись струной, как каменная.
На следующее утро я заставила себя встать и пойти на работу.
События следующих двух недель я не могла бы вспомнить даже под страхом расстрела, всё вокруг заволокло пустой, непроглядной темнотой. Наверное, я ходила, работала и даже ела. Наверное…Я не понимала, что со мной происходит. Почему уход человека, с которым мне было плохо, так на меня подействовал? Казалось бы, живи да радуйся, а я ходила, будто кого-то похоронила. Возможно меня мучило чувство, что даже супруга я настолько мешала жить, что он сбежал. Ему было так плохо со мной! Почему из моей жизни уходят все к кому я, так или иначе, привыкаю, привязываюсь? Огромное количество вопросов терзало меня, разрывая на части, я будто варилась в огромном котле с жидкостью, сдирающей с меня по кусочку плоть и душу.