Титан и Титанида
Шрифт:
– Уже не узнаю. Кажется, и пары лет не прошло с тех пор, как я был подростком, и кто я теперь? Кто мы теперь?
– Мы семья, – без ухмылки отвечает он, и, почувствовав в его словах родительскую теплоту, я приотпускаю вожжи своего напряжения, но он решает ещё немного понапрягаться: – Я, Теона, Теа, Кармелита, ты и Тринидад, Спиро и Клэр – вместе мы несокрушимое древо, семья непобедимых Металлов, семья Диес. Но кто те, кого вы привели в наш дом? Что ты можешь рассказать о Конане, Джекки и Яре, кроме того, что они являются Палладием, Танталом и Золотом?
Он не договорил, чтобы не задеть моё самолюбие, и я остался благодарен ему за это, потому самостоятельно и досказал оборвавшуюся на полуслове правду:
– Но я уже жестоко ошибался. Камчатка.
– Хм…
– О ком можете не переживать, так это о Джекки. Я наблюдал за ней продолжительное время, она прошла все уровни проверки Тринидад. Верный друг: не раз подвергала собственную жизнь смертельной опасности во имя защиты жизни Тринидад. И Тринидад неоднократно рисковала своей жизнью, чтобы спасти её. Между ними действительно выстроилась неожиданно крепкая связь.
– Что ж, это хорошие новости: верные люди в любые времена на вес золота.
– Золото – сложный парень. Первые часы после обращения вёл себя крайне нестабильно, даже безумно. Придя в себя, вроде, стабилизировался, но содержимое его головы – это потёмки. Спас его, потому что: хотел проверить теорию с обращением в Металл человека, только что лишившегося жизни; хотел защитить Тринидад от мук совести за его гибель; в Паддоке он проявлял себя как благоразумный парень, правда, с поправкой на то, что там его память о его прошлом была закрыта на семь замков.
– Значит, в нашем арсенале пополнение на одного надёжного человека и одного случайного… Что по Конану?
– С этим провёл достаточно времени, чтобы по достоинству оценить его. В нём можно не сомневаться. Толковый. Правда, зависим от своих чувств к Джекки, но кто из нас не без подобного греха за душой, верно? – прежде чем он успел ответить, я продолжил развивать болезненную для нас обоих тему: – У вас родилась красивая дочь. Кажется, больше похожа на Теону, но от тебя тоже что-то есть.
– И хорошо, что похожа на свою раскрасавицу-мать, однако вырастет папиной дочкой, – он ухмыльнулся и сделал глоток из своего бокала.
– Я искренне рад за тебя и Теону. Всей своей душой.
– Пелена с глаз спала?
– Не то слово, – я невольно встряхнул головой. – Теперь мне даже страшно думать о сценарии, в котором Теона выбрала бы не тебя, а меня…
– Она бы не совершила подобный выбор.
– Ха! И это чистая правда… Прости за то, что устроил на вашей свадьбе.
– Ты разворотил и поджёг бар уже в конце вечера, когда я с Теоной удалились за пределы Рудника, чтобы насладиться брачной ночью молодожёнов подальше от городского шума. Так что мы не пострадали: только жалость от пепелища, на котором стоял хороший бар. Главное, что люди не пострадали…
– Чего не скажешь об уничтоженных запасах алкоголя…
– Забудем о прошлом. Оно не вызывает вопросов, чем не может похвастаться наше
– Мы уже зациклены.
– Она не просто Титан – ты обратил её своим металлом. Это значит, что вы не просто зациклены – вы неразлучники.
– Что думаешь по этому поводу?
– Думаю, тебе стоит ей рассказать.
– Она уже знает.
– Узнала “до” или “после” того, как “дело” было сделано?
Я непроизвольно поджал губы:
– После.
– Осторожнее, парень: ты играешь с огнём. Тринидад не просто девчонка со двора: она может устроить тебе пожар, и если уж она постарается, сгорит не один бар – ты сам окажешься под угрозой сожжения. Никакая зацикленность или связь неразлучников её не остановит.
– Думаешь?..
– Ты не знаешь, с кем связался. Ты не видел её взросления. Мы никогда не говорили этого, но… Рассуждая на тему того, как и когда обратить в Металлов Спиро с Клэр, мы неизменно упирались в страх перед обращением в Металл Тринидад.
– Страх? – я ухмыльнулся.
– Она слишком… Сильна.
– Разве возможно быть сильным “слишком”? И вообще, что ты имеешь в виду?
– Мы подозреваем в ней силу…
– Можешь сказать прямо?
– Лет пять назад в Рудник захаживали твои чешские друзья. Добромир увидел Тринидад издалека. Ей ещё не было и тринадцати, она сбегала из нашего дома по крыше… Он не видел её лица, скользнул по её спине взглядом лишь секунду. Знаешь, что сказал?
– Что?
– Он сказал: “Слишком большая сила”.
– И всё?
– Его взгляд сказал больше. Он будто на мощь ядерного взрыва смотрел, а не на ребёнка.
– У Добромира дар предсказания будущего.
– Вот именно. Но ведь он предсказывает через сны, верно? Мы решили, что он мог видеть что-то до прихода в Рудник, потому что его появление было странным, как будто он искал именно Тринидад: застав Спиро и Клэр, интересовался, где же ещё один ребёнок, темноволосая девочка, но увидев её лишь вскользь, сразу же поспешил покинуть город… С тех пор я и Теона много думали о том, чем может обратиться обращение Тринидад в Металл. Мы не думали спешить с этим, думали повременить хотя бы до её тридцатилетия…
– Но здесь вмешался я и обратил её в возрасте восемнадцати лет.
– Слишком юна.
– Я был младше…
– Возможно мы не понимаем, что творим, продолжая беспечно обращать людей в Металлов.
– Тринидад обращена не беспечно. Рано или поздно она стала бы Металлом, потому что она часть семьи – мы бы не позволили ей состариться и умереть человеческой смертью.
– Я говорю не о Тринидад. Золото, Палладий, Тантал… Камчатка. Ты всегда хочешь как лучше, но именно “как лучше” у тебя, как и у нас всех, получается с переменным успехом. Допустим, Тринидад и Джекки – это успех; допустим, успех и Конан; но один промах вроде Камчатки или, положим, одного лишь Металла, положим, Золото, и кто знает, во что может обратиться весь наш успех.