ТКС. Книга вторая
Шрифт:
– Судя по всему, ‘мимоход’ вам не очень удался, - заметила я.
Кайлеан склонил голову.
– Должен принести извинения, Данимира Андреевна. Что бы ни произошло вчера, считайте это недоразумением. Мои родители пока не знают, какую роль вы сыграли в моём освобождении.
Некий звоночек тренькнул в мозгу.
– Да какая там роль… Мне бы не хотелось, чтобы вы акцентировали внимание Их Величеств на моём скромном участии.
Я справедливо опасалась, что отец и мать Кайлеана могут и не скушать сказочку, в которую, похоже, свято верил их младший сын, - про спасительную
– Предоставьте мне решать, на чём следует акцентировать внимание.
– Кайлеан Георгиевич был в своём репертуаре.
– Продолжайте. Что было дальше?
Я вздохнула, вытянула из-под другого бутерброда ещё один листик и снова захрустела.
– Ну вот… Вышла я из ванной… а Её Величество… со товарищи… уже изволили прибыть. Ваша матушка изучила мою внешность и сказала, что ей всё равно ничего не понятно, хотя кое-что прояснилось… Затем она охарактеризовала вас как индивидуума, не склонного к авантюрам, но пользующегося большим успехом у прекрасных дам, в связи с чем вновь выразила недоумение по случаю моего присутствия в вашем жилище… Потом она сказала этой жуткой Луссии ‘фас’, и тут Луссия сказала, что я возлежала, а я сказала, что не возлежала, а Луссия сказала, что всё равно возлежала, и тут я вспомнила и сказала, что да, возлежала, но совсем не так, а она сказала…
– ‘Со товарищи’?
– оборвал меня Кайлеан с таким видом, будто у него внезапно разыгралась мигрень.
– Кто ещё был?
– Ну и пожалуйста, - надулась я.
– Не хотите знать подробности - не надо. Ну, был ещё один ваш родственник… по-моему. Что-то общее, - я покрутила обгрызенным черешком вокруг лица, - хотя он другой совсем. Примерно ваш ровесник… но такой, как из японского мультфильма, в смысле, как нарисованный. Глаза чёрные, и волосы чёрные, длинные, в хвост забранные… - После запинки я добавила смущённо: - И такой… красавчик, в общем…
Кайлеан как-то криво усмехнулся.
– Если речь идёт о красавчике, то это точно братец Хим.
– Надеюсь, он не наследник.
– Нет, не наследник. Он ненамного старше меня. Значит, Химериан присутствовал, когда Лусс вещала…
– Да. Но именно что - присутствовал. Стоял за спиной королевы и помалкивал себе.
– А после слов Лусс?
– Всё равно стоял и помалкивал. Но как-то заинтересовался, что ли… и полез в мою голову - под самый конец, когда Их Величество с этой Луссией уже ушли. Тогда я стала строить стену - как вы учили, а он всё равно лез…
Надо было признаваться. Я нервно стянула салатный лист с тарелки Их Высочества - давно его заприметила, он был толще и красивее листьев на моей тарелке. Кайлеан Георгиевич проследил взглядом за моей рукой, взял свою тарелку и молча передвинул ближе ко мне. Я отодвинула её обратно, пояснив:
– Я только один листочек. И тогда я стукнула его немножко вашим заклинанием. Или множко - не могу точно сказать, но Их Высочеству не понравилось.
– Что вы ему сказали?
– То слово на ‘хэ’, которое вы говорите, когда злитесь, - повинилась я.
– На ‘тэ’ кончается. Оно само выучилось.
Кайлеан поморщился.
– Хим злопамятный. Надеюсь, некоторые соображения сдержат его стремление доказать вам, что слово на ‘хэ’ не имеет к нему никакого отношения.
Выяснять точное значение мне не захотелось, но про себя я зареклась впредь произносить что-либо древнеегипетское.
– Вы почему-то не спросили, что он мне сказал. А он, между прочим, первый начал!
– Я поговорю с ним… для начала… Но на будущее имейте в виду: оправдание ‘он первый начал’ не слишком высоко ценится в нашем мире. Чаще всего оно не берётся в расчёт, особенно если дело касается принца крови. Вы очень многого не знаете о здешней обстановке, и это одна из причин, по которым я хотел на первое время оградить вас от контактов. Но всё изначально пошло наперекосяк. Теперь держитесь от Хима подальше. Не вступайте с ним ни в какие разговоры. Можете ссылаться на мой запрет.
– Кайлеан помолчал и вдруг рявкнул раздражённо: - А будет снова приставать, скажите, чтоб отвалил, иначе я ему морду набью!
Сама идея мне понравилась.
– Не отказалась бы взглянуть на фонарь под глазом Хима Георгиевича.
– Данимира Андреевна… Химериан - не последний маг в Эрмитании. Когда высшие маги бьют друг другу морды, то остальное население в радиусе пяти миль спешно эвакуируется в более отдалённые районы… Мы ведь это делаем по-своему. Надо будет свозить вас на Плато Оглашения Завещания или на Мыс Удачной Свадьбы. Средь тамошних развалин трава до сих пор не растёт.
Я поняла, что если не желаю возникновения в королевстве новой достопримечательности под названием Пустошь Братской Любви, мне следует быть очень осторожной, и поспешила заверить:
– Если честно, вообще не планирую общаться с вашим братом. Моя персона ему сразу не глянулась - понятия не имею почему, а после попытки залезть мне в голову и я от него не в восторге. Но если он вот так запросто заходит к вам в дом, то что мне делать, если он снова заявится? Принц Химериан не произвёл на меня впечатления человека, который отвалит, если ему скажут ‘отвали’.
– Он не сам прошёл. Моя лояльность на Хима не распространяется. Его мама провела, как и Лусс. Она знает, что у нас сложные отношения, но иногда не может ему отказать.
– Любимчик?
– спросила я понимающе, но Кайлеан покачал головой.
– Комплекс вины.
– Понятно, - похлопала ресницами я, хотя ничего не было понятно.
– Но я ещё не всё рассказала. Ещё дядечка один был. Интеллигентной наружности, в очках. Лоб высокий, с залысинами, волосы седоватые, и глаза за очками такие умные-преумные… на одного поэта похож, я вам потом его стихи почитаю - очень хорошие, честное слово. Этот дядечка был одет по-нашему, и ваша мама звала его магистром.
– Это Мерлин.