Тьма египетская
Шрифт:
– Но-но-но! Куда это ты собрался? – тонкая кисть демона тяжело легла на плечо. – Надумал бежать от плодов собственного гения? – демон откровенно издевался.
– Виктор, простите. Но, меня сейчас вытошнит, – Владимир зажимал ладонью рот.
По бледнеющему лицу и вытаращенным серым глазам своего ученика, демон понял, что тот близок к реальному обмороку.
– О, какой же ты нежный, – посетовал он. – Ну, точно – дворянской отродье. Ладно, пошли.
Владимир не успел и глазом моргнуть, как, невесть откуда взявшийся ветер подхватил обоих и унес их на берег неведомого моря.
– Где
– Нет, мы всё еще в моем царстве, – самодовольно отозвался Виктор.
Владимир подошел ближе к набегающей волне, наклонился и зачерпнул голубой, искрящейся на солнце воды. Рукава батистовой сорочки намокли почти до локтей. Он тут же заметил, что легкомысленный халат с циньскими драконами куда-то исчез, а сам Владимир теперь был одет в лёгкие жокейские брюки и свежую сорочку.
– Настоящая вода. Морская! – подивился Владимир. – И какая красивая! Аж светиться…
Демон стоял чуть поодаль и наблюдал за радостью своего le favori, с тем же упоением, с каким стареющая бонна смотрит на своего шаловливого, но обожаемого воспитанника.
– Виктор, это что, Чёрное море?
– Помилуй, неужто во всех мирах, этажах и пределах, нет иных морей, кроме Чёрного?
– А как называется это море?
– Как? Дай подумать… Я его еще не назвал. Хочешь, я тебе предоставлю сию честь. Назови это море по-своему.
– Господи, но это ведь так почетно, – Владимир растерялся. – А вдруг мое название будет неверным?
– О, какой же ты нудный. Володенька, раз я разрешил, то валяй, – последние слова демон произнес невнятно.
Владимиру показалось, что его наставник что-то жевал. Когда Махнев оглянулся, то увидел демона сидящим за большим столом, накрытым белой скатертью, слегка развевающейся на ветру. Стол сей был сервирован несколькими блюдами, полными фруктов и каких-то ароматных закусок. Посередине стола возвышалась роскошная ваза с белыми розами. Рядом с демоном, наклонившись в почтительной позе, стоял лакей и наливал красное пенистое вино в высокий хрустальный бокал.
«Трудно привыкнуть к вашим бесконечным мистериям, дорогой мой патрон», – отчего-то весело подумал Владимир.
Недалеко от сервированного стола полыхало пламя костра, на котором жарился на вертеле ягненок. Вдоль бесконечного, таящего в легкой дымке брега, тянулась гряда невысоких скал, похожих на скалы незабвенного Крыма.
– Тебе легче? – спросил демон, прихлебывая ароматное вино. – Уже не тошнит?
– Кажется, отпустило, – кивнул Владимир.
– Тогда иди сюда и садись за стол. Скоро будет готов ягненок и мясо на шпаге. Или ты предпочитаешь что-то из морских даров? Я прикажу тогда принести устриц и омаров. В общем, садись со мною завтракать. А заодно, за нашей трапезой, мы сможем и отменно побеседовать. Не возражаешь?
– Ну, что вы, Виктор. Я очень вам признателен, – растроганно отозвался Владимир. – После душного подземелья и этих трех кадавров, очутиться здесь – это непозволительная для меня роскошь.
– Ладно, считай, что я принял твои извинения за неудачно выполненное тобою
– А кто же виноват?
– Бабы! – весело отозвался Виктор. – Во всем и всегда виноваты одни только бабы.
– Помилуйте, патрон. Но, в моем доме нет баб…
– Угу… – Виктор с аппетитом обгладывал жареную куриную ногу. – Садись, уж.
Владимир подошел к столу и присел на свободный стул с высокой витиеватой спинкой.
– Солнце не сильно светит? – поинтересовался Виктор. – А мы его сейчас за облачко отправим.
Владимир, с удивлением глядя сквозь яркие лучи, обнаружил, как в синем небе из ниоткуда образовалось милое облачко, похожее на белоснежный взбитый белок. И облачко это довольно изящно прикрыло собою яркое светило. Но не просто прикрыло, а словно бы прилепилось к одному месту, не подчиняясь законам природы. Оно никуда не двигалось под напором морского ветра, а стояло, будто приклеенное на одном месте, создавая красивую тень на земле. Аккурат в том месте, где восседали наши собеседники. Другим же краем облако отбрасывало целый веер солнечных лучей, расходящихся по всему небесному куполу.
«А чему я вновь удивляюсь?» – подумал наш герой, с трудом сдерживая улыбку.
– Анри, налей моему ученику вина.
Слуга, одетый на манер восемнадцатого века, в белый парик и расшитый галунами камзол, чинно подошел к Махневу и, поставив перед ним бокал, аккуратно налил рубинового вина.
– Попробуй, какой великолепный букет. Это вино из моих погребов. Ему уже три сотни лет.
– Ого! – подивился Владимир, пригубив из хрустального бокала.
Рот наполнился удивительны ароматом. Приятно пахнуло темным виноградом, копченой сливой, гранатом и какими-то травами или цветами.
– Ты почувствовал аромат цветов?
– Да, это удивительно, – кивнул Владимир.
– В тот год помимо винограда, слив, граната и смоквы, я положил в бочки лепестки лугового разнотравья.
– Это, поистине роскошно, – с восхищением, отозвался Владимир.
– Ешь булки, икру, фрукты, дичь. Сейчас нам принесут жареного ягненка. Завтракай, mon cher.
Владимир с аппетитом поглощал теплые булки с маслом, щедро намазанные паюсной икрой. Серебряная вилка накалывала куски свежего мяса. Рука тянулась к судкам, наполненным немыслимо вкусными паштетами, галантирами и прочими гастрономическими изысками.
Как только был утолен первый голод, Виктор повел неспешную беседу.
– Итак, на чем мы с тобой остановились?
– Кажется, на бабах… – неуверенно хмыкнул наш герой.
– Ах, да! – Виктор рассмеялся. – Махнев, женщины тебя слишком уж любят, – констатировал он.
– Почему вы так решили? – с глупой улыбкой спросил Владимир.
– Ты опять набиваешься на комплименты?
– Да, нет, собственно. Я просто немного удивлен, отчего вы именно сейчас заговорили об этом.
– Женщины – это такие создания, которые могут сначала безумно любить, ну и после так же безумно ненавидеть одно и того же человека. И месть их бывает намного коварнее мести любого живого существа. Обиженная женщина – обиду не прощает, униженная женщина – страшней любой беды…