Тьма на рассвете. Возникновение криминального государства в России
Шрифт:
Уйдя с завода, Людмила обратилась за помощью к череповецкому прокурору Тамаре Гусняк. Та предупредила Мордашова, что, преследуя лидеров профсоюза, он нарушает закон. Однако предупреждение Гусняк осталось без внимания, после забастовки прокурору стали угрожать расправой с ее детьми, и она была вынуждена уйти в отставку.
Другие активисты также продолжали появляться на заводе, проникая в основном через дыры в ограде. Так они прятались от охраны и встречались с рабочими в цехах. Как только охранники обнаруживали активистов, они хватали их, били, бросали в машины, везли за город и оставляли там на диком холоде.
Когда руководители профсоюза приходили ко входу на завод, предлагая руководству начать переговоры, им заявляли: «С вами никто не намерен разговаривать».
На пятый день забастовки к протестующим
Поскольку была парализована большая часть завода, руководство быстро начало выдавать рабочим зарплату. На пятый день забастовки рабочим заплатили за октябрь и часть ноября, и недоплата сократилась с 53 дней до 8.
Деньги сделали свое дело: хотя рабочие продолжали присоединяться к бастующим, многие вернулись к работе.
Судьба забастовки теперь зависела от железнодорожного цеха, который не присоединился к забастовке, но сочувствовал ей. Этот цех отвечал за железную дорогу, соединявшую все заводские цеха; прекращение работы этого цеха парализовало бы работу всего завода.
26 декабря Людмила вместе с семью другими лидерами профсоюза снова проникла на завод и вошла в железнодорожный цех, где их ожидали около 100 рабочих. «Мы просим вас присоединиться к забастовке, — попросили активисты. — Мордашов удовлетворил только одно из наших требований». Но после их ухода Мордашов устроил собрание рабочих цеха и пообещал поднять заработки на 25 %. Он также пообещал премию в размере 1000 рублей каждому рабочему, который не будет участвовать в забастовке.
27 декабря рабочие железнодорожного цеха встретились в половине седьмого утра. Людмила, Карпов и Рыбков убеждали их присоединиться к забастовке. Председатель официального цехового профсоюза Игорь Качальников сказал рабочим, что сделать это равносильно самоубийству. Рабочие цеха были возмущены тем, что им годами не выплачивается зарплата, но один за другим активисты высказывали мнение, что забастовка обречена. У Людмилы, которая почти не спала на этой неделе, не было сил спорить с ними. Через сорок минут они вернулись к своей работе.
После такого решения рабочих железнодорожного цеха забастовка была прекращена. Постепенно рабочие других цехов возвращались на свои рабочие места, и 3 января было принято решение прекратить забастовку.
После подавления забастовки рабочие сталелитейного завода «Северсталь» больше не пытались защитить свои права. Вскоре после того, как бастующие вернулись к работе, руководство «Северстали» объявило о намерении прекратить производство и закрыть огромный мартеновский цех с его 12 печами. Это известие не побудило рабочих снова рисковать, участвуя в дальнейшей борьбе. По прошествии недели снова стали увеличиваться задержки в выплате зарплаты.
При обсуждении ситуации, сложившейся на заводе, в телевизионной программе Владимира Познера говорилось, что завод в 1997 году получил прибыль 1,5 триллиона рублей, но лишь 8 % из этой суммы пошли на выплату заработной платы. Однако Мордашов в нескольких интервью сваливал вину за невыплату заработной платы на алкоголизм среди рабочих.
После одного из таких интервью группа пикетчиков собралась у входа в административное здание завода для выражения протеста. Демонстранты несли плакаты со словами: «Мы требуем, чтобы вы извинились за свои слова!» Рабочие редко видели Мордашова, но по этому случаю он вышел для разговора с пикетчиками: «Я не собираюсь извиняться, потому что я прав, — заявил он. — Рабочие действительно пьют».
Нефтеюганск, 26 июня 1998 года, 8.45
Машины запрудили улицу Рабочих Нефтяников, и туманное утро обещало сибирякам еще один жаркий день. Анатолий Ширяев, лидер независимого профсоюза, вошел в приемную мэра Нефтеюганска Владимира Петухова. Внезапно какой-то
— В переулке кого-то убили! — закричал он.
В ту же минуту еще два охранника вбежали в комнату.
— Что случилось? — спросил Ширяев.
— Два вооруженных бандита только что стреляли в мэра.
Ширяев вышел на улицу и присоединился к толпе, собравшейся на площади. Рядом со зданием мэрии помещался центральный офис «Юганск Нефтегаза», региональной нефтяной компании, которая в настоящее время принадлежала энергетическому промышленному комплексу «Юкос». Всего за четыре дня до этого Петухов положил конец голодной забастовке против политики «Юкоса».
Толпа вскоре выросла до 5000 человек. Наконец незадолго до полудня прибыл первый заместитель мэра Виктор Ткачев и объявил, что Петухов умер. У народа на площади было только одно объяснение смерти мэра: они обвиняли в его убийстве «Юкос».
«Юкос», созданный в 1993 году российским правительством, представлял собой вертикально интегрированную компанию. В нее входили две нефтебуровые компании — «Юганск Нефтегаз» и «Самара Нефтегаз», три нефтеперерабатывающих завода и 12 компаний по продаже нефтепродуктов.
8 декабря 1995 года на аукционе, проводимом в рамках программы «Ссуда за акции», контрольный пакет акций «Юкоса» приобрел Михаил Ходорковский, 36-летний председатель банка «Менатеп» и один из самых богатых людей в мире, личное состояние которого оценивалось в 2,4 миллиарда долларов. «Менатеп» организовал аукцион и был представлен на нем двумя допущенными покупателями. Пакет предложений от третьей фирмы, действующей от лица консорциума Альфа-банка, Инкомбанка и «Российского кредита», был отклонен «за отсутствием правильно заполненных банковских документов».
При отсутствии конкуренции Ходорковский приобрел контрольный пакет акций «Юкоса» — второй по величине нефтяной компании России, в ведении которой находилось примерно 2 % разведанных мировых запасов нефти, — за 159 млн долл., на 9 млн долл. выше стартовой цены [82] .
В 1995 году Петухов возглавил компанию «Дебит», учрежденную отделом буровых скважин и капитального ремонта «Юганск Нефтегаза». Эта компания стала кредитором «Юкоса», который задолжал огромную сумму «Дебиту» за законченную работу. «Дебит» подал иск против «Юкоса», который в ответ на это обвинил Петухова в финансовых махинациях, в том числе в краже половины прибыли «Дебита». У Петухова появились проблемы с налоговой полицией. Чтобы избавиться от этих проблем и заставить «Юкос» заплатить ему, Петухов решил баллотироваться на пост мэра Нефтеюганска.
82
Банки, организующие аукционы в рамках кампании «Ссуды за акции», неизменно оказывались победителями на таких аукционах. Покупка «Юкоса» сочеталась с историей Ходорковского, который использовал правительственные связи для накопления состояния. В 1987 году, занимая высокий пост в московской комсомольской организации, Ходорковский на деньги партии организовал торговый кооператив. В следующем году он учредил банк «Менатеп». С 1990 по 1993 год Ходорковский занимал в российском правительстве пост экономического советника Гайдара и заместителя министра топливной и энергетической промышленности. В этот период группа «Менатеп» продолжала расти. В 1992 году из «Менатепа» брались деньги для финансирования множества федеральных программ, в том числе снабжения воинских частей продовольствием, на ликвидацию последствий Чернобыльской аварии, а позже на восстановление Чечни, в ходе которого, согласно данным Счетной палаты РФ, 4,4 млрд долл., посланные в Чечню, исчезли. В 1992 году, когда цена на нефть в России была в 300 раз ниже цен на мировом рынке, «Менатеп» получил разрешение экспортировать нефть. В 1993 году он был уполномочен распоряжаться федеральным бюджетом и использовал его фонды для предоставления краткосрочных межбанковских кредитов, получая огромную прибыль на государственные деньги. (Bivens М., Bernstein J. The Russia You Never Met // Demokratizatsiya: The Journal of Post-Soviet Demokratization. 1998. № 6. — p. 613–647).