Тьма сгущается
Шрифт:
В полумиле справа грянуло снова. Успел несчастный дьёндьёшец вскрикнуть, прежде чем мина разорвала его в клочья, или нет – Иштван не разобрал. Он стиснул зубы и зашагал дальше. Спустя полминуты утреннюю тишину разорвал новый взрыв. Сердито застрекотала сорока, которой грохот мешал добывать червей и кузнечиков.
Лес впереди вздымался все выше и выше. Тайга не знала топора, если не считать просеки, по которой проходила дорога. В Дьёндьёше таких лесов не осталось, да и с любыми другими тяжело было.
– Кун – ведущий, – распорядился он, когда взвод вступил в лес чуть левей дороги. – Соньи – на правый фланг, Феньеш – на левый. Я пойду замыкающим. Не теряйте бдительности! Проклятые козлодеры где-нибудь нас да поджидают.
Стоило солдатам пересечь опушку, как мир вокруг них переменился разительно. Скрылось солнце – лишь редкие лучики просачивались сквозь плотный полог ветвей. Стало прохладней; в воздухе пахло сыростью и живицей. Под ногами Иштвана шуршала рыже-бурая опавшая хвоя. Кое-где между корнями пробивались кружевные листья папоротника.
На лугу за опушкой Иштван мог разом окинуть взглядом несколько миль. В лесу поле зрения разом сузилось до нескольких шагов – и не только по сторонам. Подняв голову, он у видел над собою лишь сплетение ветвей. Сержант покачал головой. Не нравилось это ему.
– Сегодня звезд не будет, – пробормотал он себе под нос.
Кто-то из солдат услышал его.
– Они-то нас видят, сержант, даже если мы их – нет.
– Само собой, – отозвался Иштван без особого энтузиазма, продолжая поглядывать вверх.
Порою ему удавалось нашарить взглядом клочок голубого неба, и всякий раз это казалось ему маленькой победой.
С низко нависшего сука черными глазками-бусинками глядела на солдат рыжая белка, сжимая в лапках шишку. Зверушка сердито заверещала. Иштван поднял руку, и белка мгновенно скрылась от двуногого врага за веткой толщиной с мужское бедро.
При виде ее Иштвану пришла в голову новая мысль.
– Поглядывайте наверх, – приказал он. – Если ункерлантцы не посадили на деревья снайперов, то я глупее, чем вам кажется.
Кун пробормотал что-то себе под нос. Иштвану показалось, что он услышал «да не может такого быть», но уверен в этом он не был, а спросить побоялся.
Идти все время на восток и не сбиться с дороги в этой чащобе было непросто для взвода – да и для всей армии, должно быть. Но тут помогало незаконченное чародейское образование Куна. Капрал раздобыл где-то кусок рудного камня магнита и, привязав его на бечевке, прочел какое-то заклинание. Камушек принялся раскачиваться в определенном направлении.
– Там, – уверенно заявил чародей, – юг. – Он выполнил поворот «нале-во». – А там – восток.
– А откуда рудному камню известно, где тут юг? –
– А пропади я пропадом, коли знаю, – отмахнулся бывший ученик чародея. – Знаю только, что ему известно. А нам это и нужно.
– Нам нужно добраться, наконец, до ункерлантцев и вышибить их с нашей дороги, – проворчал Иштван. – У меня от ожидания уже кишки свело.
– Вот начнется пальба, так твои кишки и отпустит, – отозвался Соньи. – Я так спасибо звездам скажу, если не обделаюсь.
Прирожденному воину так говорить не полагалось, но Иштван только фыркнул. Может, на свете бывают такие герои, которые не думают о том, что может случиться с ними в бою. А Иштван думал. И отделаться от этих мыслей никак не мог.
В лесу уже смеркалось, когда наступающие дьёндьёшцы натолкнулись на первые заслоны, оставленные ункерлантцами на их пути.
– Ложись! – заорал Кун, и взвод разом залег.
Миг спустя над головой Иштвана возник огненный луч. Он ударил в ствол за спиной сержанта, пробил кору и глубоко прорезал древесину. Из отверстия повеяло душистым запахом хвои.
Иштван поспешно укрылся за другим деревом, потом осторожно выглянул, но не увидал впереди ничего, кроме стволов.
– Где они? – вполголоса спросил он.
– Впереди! – ответил Кун.
Это была, несомненно, правда, но совершенно бесполезная.
– Они же ункеры! – с раздражением пояснил ведущий. – Они от природы прятаться умеют, к тому у них время было, чтоб подготовиться!
В лесу раздавались крики, ругань, вопли раненых. Дьёндьёшская армия уперлась в череду огневых точек. Позади ункерлантских позиций стояли ядрометы, которые открыли огонь, едва противники столкнулись.
А еще командиры конунга Свеммеля оставили часть своих сил в лесу. Те выждали, пока дьёндьёшцы не прошли мимо, и, как только Иштван и его товарищи натолкнулись на основные позиции противника, ударили им в тыл. Об этом сержант догадался только тогда, когда ему выстрелили в спину. Он думал, что укрылся неплохо, но в стволе над его ухом внезапно появилась обугленная дыра.
Иштван упал на землю ничком. Откуда взялся луч? Отовсюду неслись крики «Хайль Свеммель!». На миг сержанта охватила паника. А что, если вся дьёндьёшская армия уже окружена и вот-вот погибнет? Если так, то ункерлантцам придется пройти по телам сотен упрямых бойцов вроде сержанта Иштвана. Может, и есть польза в том, чтобы быть прирожденным воином…
Что там мелькнуло в чаще? Сланцево-серая шинель? Иштван выстрелил. Послышался стон, и из-за ствола огромной пихты вывалился ункерлантский солдат. Сдернув с пояса складную лопатку, сержант принялся рыть окоп в мягкой сыпучей земле. Раз он сам себя назначил в арьергард – ему первому и обороняться от угрозы с тыла.