Тьма

Бабкин Владимир Викторович

– Сближение штатно.

– Принято.

Микрокорректировка курса.

– Сто метров… Пятьдесят…

Вдруг громко и нервно из-за спины:

– Миша, я тебя люблю!!!

Самойлов лишь буркнул:

– Марфа, веди себя прилично. Лаврову снова чистить файлы.

Бормочу телеметрию:

– Тридцать метров. Двадцать.

В космонавты не берут неврастеников, но Марфа явно была на грани истерики. Тяжело быть на звездолёте, который сталкивается с другим. Тем более что от неё ничего не зависело сейчас. Да и заправщик выглядел

чудовищно.

– Десять. Стыковочные узлы в фокусе. Подходим.

Самойлов кивнул:

– Принято.

– Пять… Три…

Включаю маневровый. Картинка чуть поправилась.

– Вышли на стыковку.

– Принято.

Если кто-то думает, что заправщик меньше «Благословенной», тот сильно ошибается. Но это просто заправщик. Не звездолёт. Хотя…

Нас мягко тряхнуло.

– Есть касание. Системы в норме. Протокол штатный. Начинаем подготовку к открытию люков.

– Принято.

Самойлов:

– Марфа, ты как?

Хмурое:

– В норме.

– Принято. Лавров…

– Уже удалил и внёс в протокол о сбое.

Кивок.

– Принято. Экипаж. Собрались. Много работы. И гостей встречаем. Со всей душевностью.

* * *

Терра Единства. Дальний Восток. Амурск. Мебельная фабрика. 17 декабря 2017 года

Стук костяшки о столешницу.

– Рыба!

– Ты опять, Семёныч! Как тебе везёт всё время! С тобой играть не интересно!

Семёныч ухмыльнулся.

– Считать надо уметь. Это домино.

Работа грузчика на мебельной фабрике незамысловата и своеобразна. Таскай ящики и коробки, но не вздумай отправить в бой или даже поцарапать мебель. Вычтут из зарплаты. Тут всё просто. Конечно, определённый процент на ЧП был заложен в смету изначально, но только если комиссия установит, что повреждение было вызвано объективными причинами, а не расхлябанностью и бестолковостью персонала. А за выпивание на рабочем месте вообще увольняли с волчьим билетом. Но когда это останавливало наших людей?

Вообще, в округе немало предпринимателей старалось набирать каких-нибудь немцев. Типа они аккуратные, бережливые и всё такое. Благо их немало было на Дальнем Востоке. Но практика показала, что «то, что русскому хорошо, немцу – смерть». Принятие быстрых и абсурдных (на первый взгляд) решений давалось немцам с трудом. А что может быть абсурднее, чем работа грузчика?

Семёныч сам был из посёлка с абсурдным названием Станичное. Никто не знал, почему посёлок так называется. По легенде его основали ещё перед первой Русско-японской войной некие переселенцы с Дона, но достоверных данных ни у кого не было. Приезжали даже из Хабаровска какие-то то ли учёные, то ли археологи (чёрт их разберёт), но тоже порылись в земле-архивах и уехали не солоно хлебавши. Есть только Высочайшее Повеление об образовании города Амурска. А Станичное создано по-простому, на глаз.

Из Станичного он перебрался в город не от хорошей жизни. Сложно

там. Иной раз просто беда. Земли тут плохие. А детей в Станичном рождается много. Всех кормить нужно. Хорошо в Сунгарии, а тут не сподобил Господь. Плохо. Зимой просто кошмар. И бросил бы всё, и уехал бы в Сунгарию, как делают многие, но осталась в Станичном зазноба Ульяна. Ездит он к ней на каждые выходные. «На замуж» пока денег не хватает, на переезд тем более. Родители Ульяны очень строгие. Как говорится «ни-ни!» О венчании разговоров нет, пока будущий зять не докажет, что сможет содержать семью. Так и встречаются «погулять» в парке. Желательно в присутствии кого-то из старших родственников. На поцелуйчики глаза закрывают, но вот чтоб совсем…

Но нужны деньги. Работы в Амурске мало. Нужно подаваться в Хабаровск. А Ульяна?

Ходит он на курсы плиточников-штукатуров. Может, там как-то решит вопрос с деньгами. С его сельским образованием трудно устроиться на приличную работу.

А грузчик – это то густо, то пусто. Мастер Михалыч обещал похлопотать о переводе в цех на сборку мебели. Да, там другие деньги совсем. В общем, даст Бог, за год срастётся всё у них с Ульяной. Все глаза выплакала бедная. Но не бросает его. Ждёт. Верная. Хотя подкатывают ухажеры. Видная она. Загляденье.

Митрофаныч перемешал костяшки домино. Работы нет. Ждём. Пока считаем. Кому как повезёт, конечно, но это игра.

* * *

МЕЖПЛАНЕТНОЕ ПРОСТРАНСТВО. КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «БЛАГОСЛОВЕННАЯ». 17 декабря 2017 года

Люк плавно открылся. Как и положено добропорядочным хозяевам, мы встречали гостей у входа. Командир «Круза» влетел первым. Они с Самойловым обнялись.

– Привет, дружище!

– Привет, друг! Как долетели?

Смех.

– Вашими молитвами! Слушай, а воняет у вас тут!

– Так вас ждали. Подготовились к встрече дорогих гостей! Лучшие парфюмы Илиона!

Женский смех из люка:

– Прямо «Ароматы Трои»!

Марфа и прибывшая обнялись.

– Дашенька, так рада тебя видеть!

Усмешка.

– Привет, подруга! Вы тут запаршивели бы без нас. Пришлось бросать дела и лететь с новой партией духов из Илиона.

Влетел и третий член экипажа. Бортинженер и бортврач по совместительству.

Тут уж первыми обнялись мы.

– Привет, брат.

– Привет, братишка.

Шёпотом:

– Шалишь?

– Как обычно.

Младший Великий князь Александр Тиррусский покосился на обнимающуюся с Дашей Марфу и усмехнулся.

– Наслышан. Ладно, развлекайся. Это не моё дело. Видео на Землю не передавали. Зачем мне твои проблемы? А так, ну, дело молодое.

– Видео не ушло?

– Нет. Если вы тут всё почистили.

– Вроде почистили.

– Вот и славно.

Славно было то, что «Крузенштерн» был нашим ретранслятором, а мой брат Сашка Тиррусский был в состоянии фильтровать передачи на Землю.