То самое копье

Колосов Дмитрий

— Вы правы. Вы хорошо знаете людей. Я бы хотел извиниться за невольную грубость.

— Пустяки, — с необъяснимой для самой себя легкостью простила его Охотница.

Заместитель Шольца кивнул, словно бы подтверждая, что и не ждал другого ответа. Затем он кашлянул и покосился на своего командира. Но полковник молчал, а непроницаемое холеное лицо ровным счетом ничего не выражало. Раубен был далеко не глуп, он понял, что ему здесь не очень-то рады.

— Надеюсь, я не помешал вашей беседе?

— Нет, — сухо ответил Шольц. —

Мы обсуждали план действий в монастыре.

— И что же?

— Попытаемся уладить дело миром.

— Это неразумно, господин полковник… — осуждающе протянул Раубен.

Шольц наконец не сдержал себя и довольно резко оборвал подчиненного:

— Позвольте мне самому решать, что разумно, а что — нет. Мне известна ваша любовь к громким эффектам, но поверьте, дорогой друг, будет лучше, если мы овладеем копьем без лишнего шума. Не забывайте, что нам еще предстоит обратный путь, и далеко не все страны будут смотреть сквозь пальцы, как мы возвращаемся с копьем Лонгина!

Раубен со снисходительной дерзостью похлопал полковника по колену.

— Вы правы, командир. Мы уладим все миром. Не буду мешать вам.

С этими словами Раубен поднялся и пошел прочь. Полковник резким движением отряхнул колено, к которому прикоснулся Раубен. На лице его проступила брезгливость, можно было подумать, что Отто фон Шольц стряхивает с себя омерзительное насекомое — паука или таракана.

— Скотина! — пробормотал он, покосившись на Шеву.

Охотница сделала вид, что не расслышала. Полковник улыбнулся, но улыбка вышла натянутой.

— Как я понимаю, мы все решили.

— Да, — подтвердила Шева.

— Сначала переговоры, потом — война!

— Совершенно верно.

— Пусть будет так! — подвел черту полковник. Он поднялся. — Собирайтесь, мисс Лурн. Еще один бросок — и мы достигнем цели.

Еще раз улыбнувшись, полковник отправился проследить за сборами. Едва Шольц оставил Шеву, как к ней подсел Пауль. Девушка улыбнулась.

— Ну как, ты нашел дрова?

— Откуда им здесь взяться? Мы пользуемся аргалом.

— Так стоило ли с таким упорством лазить по камням?

Пауль криво усмехнулся.

— Но ты ведь слышала приказ полковника!

— Ему надо было остаться наедине со мной, а ты никак не хотел понять этого.

Юноша засопел. Шева скосила глаза и увидела, что он играет желваками.

— Между тобой и Шольцем что-то есть?

— О чем ты? — Шева прекрасно знала, о чем идет речь, но она была женщиной, а в таких случаях женщина просто обязана играть роль наивной простушки. Таковы неписаные правила женского кокетства.

— Ты любишь полковника?

Подобное предположение вызвало у Шевы искреннее негодование.

— Вот еще!

— А он тебя?

— Может быть. Но какое это имеет значение?

— Я убью его, если он полезет к тебе!

Ого! Широко распахнув глаза, Шева одарила Пауля внимательным взглядом. Так бы повел себя Арктур. Он ни за что не согласился

бы уступить. Арктур всегда был только первым.

— Он не полезет, успокойся.

Но Пауль не собирался успокаиваться.

— Думаешь, я не вижу, как он смотрит на тебя?

— Да? — заинтересовалась Шева. По правде говоря, она ничего подобного в поведении полковника не замечала.

— Он женат. Он поиграет с тобой, а потом бросит.

Что ни говори, а мужская ревность приятна сердцу женщины не менее, чем женская мужскому. Шева внезапно ощутила прилив бодрости. Усталость испарилась, будто ее и не было. И она была благодарна Паулю за маленькое чудо.

— Не волнуйся, малыш, — шепнула она, многозначительно подмигнув юноше, — мне плевать на полковника, я люблю только тебя.

— Правда? — по-мальчишески обрадовался Пауль.

Шева кивнула и прибавила:

— Но об этом мы поговорим с тобой завтра.

Завтра, по уверению Сурта, все будет кончено…

10

Гости — не редкость в монастыре Чэньдо. Каждый год тысячи и тысячи паломников приходят сюда, чтоб лицезреть великого Далай-ламу, живое олицетворение истины, открываемой Учением. Однако в большинстве своем они являются жителями Вершины мира [17] . Гости из далекой Европы редки, они привлекают особое внимание. Тем более если пришельцев семеро и среди них есть женщина…

17

Вершина мира— Тибет.

Настоятель Агван-лобсан был извещен о появлении семи белых людей, едва экспедиция Шольца вошла в ворота монастыря. Новость принес лично брат Цхолсу-лобсан, которого известили младшие братья. Все было именно так, как предупреждал незнакомец, растворившийся в пламени. Агван-лобсан задумался, чувствуя на себе вопрошающий взгляд брата, после чего решил:

— Размести их покуда в гостевых покоях, но по одному. Возможно, у них нет дурных намерений. А если и есть, то лучше выждать, пока они сами не проявят враждебность к Мудрейшему.

— Ты прав, брат, — согласился Цхолсу-лобсан.

Прибывших поселили в тесных мрачных кельях, более похожих на тюремные камеры. Двери покоев выходили в единый коридор, в конце которого заняли пост два брата не самого тщедушного вида. Один из них не расставался с копьем, похожим на ритуальную игрушку, но достаточно острым, чтобы пропороть брюхо, второму доверили смертоносное оружие, извергающее металлические комочки. Оно было столь мало, что брат сумел без труда спрятать его в складках своего одеяния. Вскоре один из стражей донес Агван-лобсану, что гости просят о встрече с одним из отцов. Настоятель кивнул в знак согласия, он ожидал подобной просьбы.