То время с тобой
Шрифт:
Если бы она знала сколько лет я сох по ней, не поверила бы. И если бы не тот досадный факт, что она уехала во Флориду, я бы давно протянул к ней свои загребущие ручища. Потому что держаться в стороне как просит её мать — не получилось бы в любом случае.
Меня переклинивает, достаю айфон и звоню ей. Мне надо просто услышать её голос, но, увы, мне не светит даже это.
Пишу какую-то несуразицу, потому что просто хочу, чтобы Роуз знала: я думаю только о ней, постоянно. Она в ответ ожидаемо молчит, но я вижу, что прочла всё до единого слова. Уже хорошо, блокировать не стала, а значит надежда, мать её,
Не знаю, сколько проходит времени, Рид помогает добраться до дома, и я валюсь на кровать: пьяный и под кайфом. Вернулся на то самое дно, с которого выбирался с большим трудом. Молодец, парень, там тебе и место!
В Блу Бэй не переставая льёт дождь. Как-будто даже погода подстраивается под моё мрачное настроение. В довесок ко всему неожиданно заболевает Зевс.
Щенок теряет интерес к играм, постоянно спит и перестаёт есть. Меня начинает всё это беспокоить, когда в очередной раз я поздно заявляюсь в пустой дом.
Пёс не встречает меня, лежит в углу, и его состояние крайне настораживает. Подхожу к нему, сажусь на пол рядом с его лежанкой.
— Привет, разбойник, — чешу его за ухом и трогаю нос: сухой и горячий. — Ты-то чего расклеился, а?
Ротвейлер едва заметно виляет хвостом, и я понимаю, что ему стало хуже. Он выглядит слабым и истощённым. Когда потерял аппетит? Вчера, позавчера? Я так забылся, что на автомате кормил и выводил его на улицу, не слишком обращая внимания на детали.
Готовлю ему еду, предлагаю воду — реакции ноль. Ищу номер долбаной ветеринарной клиники. Звоню, но в ответ слышу только длинные гудки и автоответчик. Реклама о том, что звериная больница принимает питомцев двадцать четыре на семь — не имеет ничего общего с графиком работы этих недоврачей. Все мои попытки связаться с ними безуспешны.
Два часа ночи, но я всё равно набираю Джулианну и настаиваю на том, что нужно достать из-под земли ветеринара. Однако и у неё ничего не выходит. Единственный знакомый врач, доступный в любое время суток, как назло уехал в Аризону навестить родственников. Вариант один — дождаться утра.
Поднимаю Зевса и несу на диван. Ложусь с ним рядом, поглаживая гладкую шёрстку. Он тревожится и скулит, едва я дотрагиваюсь до его живота. Мне так жалко его, и я злюсь, не понимая чем ему помочь.
Пёс тоскливо смотрит на меня своими чёрными глазищами. Словно хочет мне что-то сказать, но не может. Животные всегда нравились мне больше, чем люди. Нет в них зависти, жестокости и других мерзких пороков. Они готовы любить тебя просто так и быть преданными, несмотря ни на что…
Всю ночь не могу сомкнуть глаз. Потому что боюсь, что стоит мне уснуть, и я останусь в этом опустевшем доме совершенно один. Каким бы дерьмовым хозяином я не был — к своему псу я успел привязаться… Мы ведь разделили с ним немало бессонных ночей. Этот малый помог пережить мне очень сложный период. Мать была в больнице, стены давили, а будущее казалось опасно непредсказуемым. Зевс же всюду таскался за мной, и было приятно чувствовать, что ты хоть кому-то нужен в этом грёбаном мире.
Вообще-то он отличный пёс, такой, о котором я всегда мечтал. Смелый не по годам и немного потешный. Он слушается меня, лишь иногда демонстрируя свой характер, стойко терпит мою грубость и дурное настроение.
В
Подозреваю, что причиной стал энтерит. Читал про симптомы сам, когда не смог дозвониться ни одному проклятому врачу. Надо было вовремя делать щенку прививки, а к этому я отнесся безолаберно. За что теперь и наказан на всю жизнь, потому что о том, что случилось, я буду вспоминать постоянно.
Иду в гараж, включаю свет и делаю небольшую коробку из дерева. Возвращаюсь за Зевсом, заворачиваю его в одеяло и выхожу на улицу. Кидаю в багажник доджа лопату и еду на старое кладбище домашних животных.
Ворота закрыты, но неприятный с виду старик, всё же звенит недовольно ключами. Доезжаю до холма и выхожу из машины.
Раннее холодное утро, проливной дождь и я — хороню своего хвостатого друга.
Такому отморозку как я нельзя доверить и животное. Где была моя ответственность, когда я вдруг решил оставить его себе…
Футболка и штаны мокрые, лопата двигается не переставая, и вот, наконец, Зевс находит своё последнее пристанище.
Сажусь рядом с небольшой могилкой и одеваю ошейник на простой крест, коих тут сотни. Сижу, не в силах сдвинуться с места, потому что воспринимаю случившееся довольно болезненно.
Однажды мой дед сказал мне: «Единственное, что у тебя, сынок, получается отменно — это приносить неприятности своим близким«.
Я тогда страшно обиделся на него. А теперь понимаю, что так и есть, пожалуй. Пса и то загубил…
Спустя час, грязный и мокрый до нитки, я возвращаюсь домой. Выбрасываю миски, корм, игрушки, лежак. Сердце обливается кровью, когда поднимаю с пола придурковатого вида круглую зелёную свинью из angry birds.
Она всегда казалась мне какой-то несуразной: глаза как у сатаниста, кривой рот и глупая ухмылочка. Ещё пару дней назад Зевс таскал её по дому как ошалелый, а я спотыкался об нее и громко ворчал.
Я бы всё отдал лишь бы снова услышать его топот за спиной или почувствовать, что он осторожно крадётся под одеялом.
Раздумываю с минуту и решаю оставить игрушку в гараже. Выбросить — мне просто не хватает духу…
Глава 35
Роуз
Сегодня в школу меня везёт папа. Оно и к лучшему, снова пререкаться с Дженной мне не хочется, а именно так и прошла бы наша поездка на школьном автобусе. А всё почему… Смит так ничего и не рассказала родителям, и её молчание я категорически не поддерживаю.
— Роуз, сегодня в зале будешь допоздна? — интересуется папа.
— Думаю, до девяти, если Сорайя разрешит, — предполагаю я.
— Заберу тебя, как раз буду ехать с работы.
Отец целует меня в щёку, и я выбираюсь из машины. Хватаю рюкзак с заднего сиденья и закрываю дверь. Машу ему рукой на прощание и уныло плетусь в школу.
Сегодня мой нелюбимый день — пятница. В расписании ненавистная математика и физика, по которой стопроцентно будет очередной каверзный тест. Как ни крути, у меня совершенно не математический склад ума, и потому так сложно барахтаться во всех этих формулах и замороченных задачках.