Точка Омега
Шрифт:
По глазам Глена он видел, что тот его понял. Тех, кто будет работать у печи, станут старательно охранять.
— Теперь я обращаюсь ко всем сестрам: если вы обнаружите, что какой-то пациент в любое время дня и ночи окажется за пределами комнаты, в которой он должен находиться за запертой дверью, немедленно поставьте меня в известность. Вам понятно?
Все молчали. Наконец Клэр заговорила:
— Ну, думаю, мы получили военный приказ.
Дэвид понял, что зашел с сестрами слишком далеко. Он уже давно выучил закон, гласивший, что, если ты хочешь мира в своей больнице, никогда не ставь под сомнение профессионализм медицинских сестер. Он решил прибегнуть
— Очевидным образом, в настоящее время обстоятельства складываются против нас, поэтому я хочу, чтобы мы все сосредоточились на своих задачах, которые состоят в том, чтобы наша клиника продолжала функционировать, следовательно, мы должны постараться действовать слаженно. А поскольку я руковожу данным заведением, прошу вас со мной сотрудничать. Впереди нас ждут тяжелые времена; кроме того, не стоит забывать о вопросах безопасности, если вспомнить, что произошло с миссис Денман.
— Вопросы безопасности здесь, в клинике? — переспросила Кэти.
— Я имею в виду город, — поспешно пояснил Дэвид.
— Не знаю, как остальные, но лично я делаю все, что в моих силах, — заявила Кэти.
— Как и все мы, — вмешалась Мэриан Хант. — И мы готовы поддержать вашу политику, доктор.
— А печь — это всего лишь печь, — пробормотал Остерман.
Совещание закончилось на этой неприятной ноте.
«Но, с другой стороны, почему им не злиться?» — подумал Дэвид. Они не услышали ничего хорошего, разговор шел о проблемах с поставками и безопасностью, а из-за того, что он не говорит им всего, что знает, персонал не доверяет своему новому боссу. Но Дэвид хотел, чтобы враг, если он присутствовал на совещании, увидел в нем то, что лежало на поверхности, — неопытного и властного начальника.
Мэриан задержалась около двери, они встретились глазами, Дэвид кивнул, и она вернулась.
— Дэвид, нам необходимо поговорить еще кое о чем, — сказала она.
— Не увольняйтесь, Мэриан. Ведь меня выбрала на этот пост миссис Денман, а не я сам себя назначил.
Она села около холодного камина.
— Если не возражаете, доктор, я не стану тратить силы и отвечать вам.
— Прошу меня простить, я…
— Не стоит извиняться. Вы слишком часто это повторяете. И выглядите слабым. — Она мимолетно улыбнулась. — Видели футболку с надписью «Шахты Грэма, здесь убивают и съедают слабых»? Мне кажется, Мак надевает ее время от времени. Видели?
— Нет.
— Он сейчас в художественной мастерской. В этой самой футболке, — сказала Кэти.
Мэриан отмахнулась от ее слов.
— Я хотела сказать только, что, если вы окажетесь слабаком, Эктон вас сожрет.
— Как доктора Аллмана?
— Насколько нам известно, пожар устроили жители города.
— Однако через день вы поместили Мака в закрывающуюся на ключ палату и приставили к нему вооруженную охрану.
— Я сделала это, потому что он потенциально опасен.
— Не потому что он убил доктора Аллмана и вам это хорошо известно?
— Мне это неизвестно. Его могли убить полицейские или даже пожарные. Жители города нас ненавидят.
— Я заметил.
— Но должны еще и понять. И научиться с этим жить. Такова реальность. Мы находимся во дворце, по-прежнему великолепном, посреди разрушенного и голодающего мира.
Что она пыталась ему сказать? Кстати, Мак должен был через несколько минут прийти на ежедневный сеанс.
— До определенной степени мне хочется с вами согласиться, Дэвид. Нет, конечно, не насчет заговора в клинике. Вы видели молнию или что-то, связанное со статическим электричеством.
— Но они…
— Извините, но мне ни капли не интересно, чем они занимаются. Потому что они делают самые разные вещи. Многие из них гении; впрочем, уверена, что вы уже это заметили. Или нет?
— Не нужно разговаривать со мной так, будто я несмышленый ребенок, Мэриан.
— Поверьте им, Дэвид! Что они тут делают, даже кто они в действительности такие… никто из нас не знает наверняка. Но мы удовлетворяем их потребности и защищаем, даем крышу над головой и медицинскую поддержку. Они ушли очень далеко от остальных смертных, включая вас и меня. Вам известно, что большинство может выучить иностранный язык за несколько часов? Попросите кого-нибудь из них что-нибудь продекламировать. Все, что угодно. Вы увидите, что почти наверняка они знают названное вами произведение. Дайте им что-то прочитать, и через несколько дней задайте вопрос по содержанию. Они дословно перескажут вам книгу. Если вы захотите поговорить с ними на самую сложную в мире тему, вас ждет настоящее потрясение.
— Например, на тему ацтекской культуры?
— Большинство из наших пациентов интересуется древней Мезоамерикой точно так же, как и весь остальной мир. Разница в том, что они понимают язык ацтеков науатль и их философию, а также математику майя.
Дэвид подумал про лежащий в ящике его стола документ, который составил Эктон. Ему совсем не хотелось испытывать ощущение, будто он тонет, но Форд чувствовал именно это. Он знал, что Мэриан не имеет отношения к классу, ему сказала об этом Обри Денман. Поэтому не собирался с ней откровенничать, вне зависимости от того, как она понимала ситуацию в клинике. К тому же вот-вот должен был прийти Мак Грэм, и у них не осталось времени на разговоры. Так что он мог только искренне ей ответить:
— Мэриан, должен признаться, я очень тронут вашим отношением к пациентам.
— Дэвид, здесь все совсем не так, как кажется.
— В каком смысле?
— В том смысле, что вы, возможно, никогда до конца не поймете их или то, что они делают. Но прошу вас, доверьтесь им. Мы все так поступаем. Просто им доверяем. — Она поднялась на ноги и добавила: — Меня тоже ждут пациенты. У Линды Фэйрбразер выдалась исключительно трудная ночь. Насколько я поняла, ей помешали и этим причинили боль. У нее навязчивая потребность сыграть каждую ноту в определенном порядке. — Мэриан заговорила громче: — Однако какой-то бесчувственный идиот прикоснулся к ее руке и тем самым потревожил течение музыки, что заставило ее страдать.
— Мне очень жаль, — сказал Дэвид.
— Да, вам жаль, — заявила она и ушла.
Дэвид изо всех сил сражался с болью, которую причинил ему ее сарказм. Ему не следовало мешать пациентке. Он повел себя как бесчувственный болван, а значит, непрофессионально. Хороший врач расставляет акценты и ни в коем случае не контролирует… если, конечно, ты не дитя малое и не оказался некомпетентен в том, чем занимаешься.
Чтобы немного успокоиться, ему требовалась информация. А чтобы принести максимальную пользу — лучше понимать основы существования клиники. Точнее, если быть честным до конца, чтобы принести хоть какую-то пользу. Дэвид посмотрел на Кэти, которая не шевелилась, точно насторожившаяся птица.