Точка возврата

Таманцев Андрей

— Вы, Семен, — сказала она, — и вы, Иван Георгиевич...

— Вы? — изумился Артист.

— Не перебивай. — Док взял его за плечо.

— Вы, — продолжила Света, — не могли бы говорить не так... не так по-московски?

— А как?

— Ну, например, как выходцы с Украины говорят в кино. То есть по-русски, но с акцентом.

Док и Артист послушно повторили за Светой несколько фраз, ломая язык, и освоили несколько слов, которые следовало периодически вставлять в речь. Артисту, как бывшему актеру это удалось легче, но и Док делал определенные успехи.

— Теперь я пойду в село и попробую нанять машину, — сказала Света.

— Что будешь говорить? — уточнил Док.

— Скажу, что ехали

в Карпаты большой группой, часть ребят поехала раньше — должны были договориться о жилье на какой-нибудь базе отдыха. А мы, оставшиеся здесь, по какой-то причине не знаем, на какой именно. Ну, например, они должны были позвонить, но не дозвонились. Электрички здесь ходят редко, а нам нужно во что бы то ни стало найти своих. Если, мол, удастся нанять машину, мы на ней объедем все нужные базы. Вас я выдам за днепропетровцев или жителей Запорожья. В общем, будто вы с Восточной Украины.

Док с Артистом только переглянулись.

— Твоя школа? — шутливо спросил Артиста Док.

— Я-то тут при чем? Со мной на «вы», так же как и с тобой!

— Ладно, не вгоняй девушку в краску. Пора действовать. Для начала надо бы понять, где эта чертова «Полонина».

— Там, — показала Света.

Получалось, что база находится на противоположном склоне — как раз там, откуда выдвигались поисковые отряды. На разведку пошел Артист. Он вернулся через час, попросил карту, отмерил линейкой и транспортиром расстояния и углы и поставил аккуратный крестик.

— Здесь, — сказал он. — Сориентировался по станции. От платформы до поворота дороги четыреста метров, если мой глазомер еще что-то значит. А от поворота до базы — шестьсот метров. Поворот около тридцати пяти градусов плюс-минус два градуса.

Всей группой, переодевшись и приняв ярко туристический вид, спустились в село. И снова ситуация находилась в руках самого беззащитного члена экспедиции — Светланы. Теперь и безопасность отряда, и дальнейшее выполнение задания зависели от нее. Док относился к такой расстановке сил философски: это был всего лишь оптимальный путь к решению задачи. Темпераментный Артист внутренне бесился. Это он должен был защищать Светлану, обеспечивать ее безопасность и вообще быть во всем рыцарем на белом скакуне с шашкой наголо. Света, при всей ее женственности, оказалась крепким орешком, она не желала ни в чем уступать двум тренированным, опытным и хладнокровным спецназовцам. Мог ли Семен подумать, когда она, боясь стрельбы, прижималась к его груди, а он гладил ее по голове, что эта милая, робкая девушка будет возглавлять группу, вести их с Доком, как мальчиков на прогулку в детском саду, им осталось только за ручки взяться...

В селе Света сориентировалась моментально. В одном из дворов стоял грузовичок — то ли частный, то ли служебный, а шофер просто здесь жил. Она смело загремела в калитку и, когда из хаты выполз заспанный мужик, превосходно провела с ним переговоры. Шофер, польстившись на солидную для дальнего горного села сумму в двадцать баксов, побежал избавляться от остатков сна с помощью колодезной воды.

Света заняла место в кабине, а Док с Артистом погрузились в кузов и распластались, чтобы не светиться. Минут за сорок дотряслись до Тухли. Свернули с шоссе и запетляли по грунтовке. Изготовители тракторных запчастей в свое время избрали для отдыха прекрасное место у подножия горы, покрытой лесом. Дорога, пропетляв между соснами, уперлась в покосившиеся ворота, у которых стоял человек в камуфляже. Света спрыгнула с подножки и подошла к нему. Артист наблюдал за происходящим сквозь заднее окно кабины. Док контролировал ситуацию позади машины. Оружие было наготове, но оно не понадобилось. Света, перебросившись несколькими фразами с камуфлированным, явно часовым, беспрепятственно вернулась в машину.

На обратном пути Артист, заглядывая

через это же заднее стекло на щиток приборов, считал километры до шоссе и прикидывал углы поворотов. Когда они вернулись на шоссе, он уверенно проставил на карте второй крест. Таким же образом карта пополнилась обозначением лагеря «Трембита».

Теперь нужно было срочно покидать опасные места. Вернулись в Славское, по дороге заехав еще на несколько баз, чтобы не вызвать подозрений у водителя. Когда они снова оказались в исходной точке, водила попинал скаты, потоптался, помялся и спросил:

— Шо, нэ знайшлы своих?

Было видно, что за еще одну двадцатку он готов возить туристов до вечера. Сговорились доехать до Мукачева. То есть сговорилась опять-таки Света с молчаливого согласия Дока.

Артист снова спрятался в кузове, Светлана села в кабину, а Док остался в Славском. Док был старшим группы, так что Артист вынужден был подчиниться. Водиле объяснили, что «коллега» догонит их электричкой, забросили в кузов Доков рюкзак и поехали к перевалу.

Док рассудил так: унсовцы знают, что у них появился враг. Если враг исчезнет — они догадаются о его перебазировании и расширят круг поиска. Совершенно очевидно, что Муха нарвался примерно так же, как и они. Вполне возможно, что он, если не случилось худшего, скрывается в горах где-то поблизости, потому что, если верить его записке, он отправился в горы по этой же ветке. Пастух назначил им встречу в Яремче — это дорога, ведущая к другому перевалу, в ста километрах отсюда. Если сделать еще пару аккуратных вылазок на линии Гребенив — Тухля — Славское, противник сконцентрирует усилия в этом районе и не будет столь бдителен в районе Яремчи.

Док, вооруженный двумя пистолетами (Артист отдал ему маузер), поспешил покинуть село и скрыться в лесу, где найти старого спецназовца далеко не легкая задача.

Гроза

Муха нашелся. Я страшно обрадовался, хотя и уговаривал себя все это время, что он жив. Дело было так. Во вторник под вечер позвонила Света. Поскольку у Бороды телефона не было, связь мы договорились осуществлять через Ларису. Она спустилась в наш подвал и позвала к телефону Бороду. Это Док с Пастухом правильно придумали. Если мы туристы и собираемся встретиться в Карпатах, логичнее будет, если созваниваться будут Света с Бородой как люди, знающие горы. И Борода тоже поступил умно. Он приказал Свете перезвонить через полчаса, спустился ко мне и получил инструкции. Я определил точку рандеву в Яремче. Конкретного плана у меня не было, соединить группы не в районе Славского, а на дороге к другому перевалу мне подсказала интуиция.

Сходили с Дедом, вторично допросили Зайшлого. Дед светил фонарем, Зайшлый диктовал, а я записывал. Потом заставили Зайшлого подписать «протокол». Противно, но пришлось повозиться с дырявой задницей этого неофашиста. Взял пленного — изволь обращаться с ним согласно всяческим международным конвенциям, то есть кормить и оказывать медицинскую помощь.

На обратном пути поругался с Дедом. Он настаивал на уничтожении Зайшлого. И при том, что в целом он выполнял все мои приказы, ключ от подземелья он мне не отдал.

— У меня эти ключи хотел отнять маршал Конев, но я не отдал! — хвастал Дед.

Пришлось смириться. Но я поручил Деду делать перевязки и кормить пленника все то время, что мы будем в горах. Дед согласился, но с такой рожей, что я всерьез забоялся, как бы арестованный не был убит при попытке к бегству или при еще каких-нибудь странных обстоятельствах.

— Однако быстро вы его обработали, — похвалил я Деда.

— Каменный мешок — это вам не шутка! Замкнутое пространство, темнота, потеря чувства времени, жопа болит от ран, да еще неизвестно, не придется ли здесь и сдохнуть. Тут и не такой расколется.