Точка Выбора

Горцев Николай

– Синтетические алмазы?
– спросил я, передавая половинку вычислителя обратно.

– Почти. Со своими тонкостями. Но в итоге получается ещё более твёрдый минерал стойкий ко всем видам воздействий, так что бояться за такой носитель не стоит.

– И что может этот прибор?

– Почти всё. Это универсальное вычислительное ядро, суперкомпьютер в миниатюре. Такими вычислителями они снабжали всю свою технику от умного дома до боевых крейсеров и спутников. А ещё они прекрасно вычисляют вероятность наступления тех или иных событий и способны просматривать

ближайшие вероятности.

– Эти они… - уточнил я.
– Они путешествовали по вероятностям при помощи вычислителей?

– Нет, не совсем. Максимум на что способен прибор — выдать определённый спектр излучений, но для перемещения нужна либо дополнительная аппаратура, усиливающая излучения, либо специальная резонансная камера.

– Что ещё прибор может?
– интересовался я, несмотря на то, что почти ничего не понимал.

– Слепки памяти, трансляции модели сознания…

– Это ещё что?

– Прибор считывает нейронную активность с коры головного мозга и записывает или транслирует это как объёмную картину.

– Покажешь?

– Да пожалуйста.
– Андрей достал из кармана вычислитель, видимо, свой.
– Закройте глаза и вспомните что-нибудь.

Я вспомнил яркую картину из своего детства, которая вызывала приятные воспоминания: я сидел на поляне солнечным днём и получал неимоверное наслаждение от созерцания природы: травы, деревьев, речки. Через пару секунд я как бы погрузился в эту картину, потому как вокруг меня запели птицы, зашелестел ветерок и был слышен далёкий звук автомобилей: всё же детство у меня прошло в городе.

Когда я открыл глаза, передо мной во всей красе развернулась голограмма той самой поляны из детства. Я чуть было не упал со стула от неожиданности, еле успев ухватиться за край стола. Все мои сомнения развеялись в один миг.

– Да кто, чёрт возьми, всё это создаёт?
– не выдержал я.

Андрей отключил прибор.

– Подождите, вернётся из поездки Сер и всё Вам объяснит.

Часть 3. Глава 24. В пламени брода нет.

– Как ты думаешь, почему в центре все зовут меня «Сер»?
– спросил меня Сергей, когда я зашёл к нему после его приезда с целью расспросить обо всём.

– Ну, наверно кто-нибудь придумал такое сокращение и оно «приклеилось».
– предположил я.
– Меня вот в классе одно время «Кост» звали.

Сергей откинулся на спинку стула и сложил руки за головой.

– Логичное предположение.
– Улыбнулся он.
– Кирилл — Кир, Сергей — Сер. Но нет.

Мужчина подвинулся поближе, положил руки на стол, и глядя мне в глаза признался:

– Это и есть моё настоящее имя.

– Эм, и у какого народа такие имена?
– нахмурился я, силясь вспомнить, слышал ли я это имя ранее.

– Сер это уменьшительно ласкательное от имени «Серингей». Серингей в переводе с борейского означает «Величественный».

В моей голове пронеслась мысль, что где-то я уже слышал слово «Серингей».

– Борейского?
– переспросил я.

– Борейского. Ты слышал о

такой стране как Гиперборея, что по-русски можно произнести как «Сверх Борея». Приставка «Сверх» означала что сие государственное образование носило статус сверхдержавы. Если говорить более точно, то это целый союз государств. Государствообразующий народ в нём — борейцы. Так вот. Мои предки — борейцы, как раз родом оттуда.

Всё, что я знал о Гиперборее, так это то, что существовала эта страна очень давно.

– Насколько далёкие предки?
– спросил я.

– Отец. А Серингеем изначально назывался город, за который шла ожесточённая борьба в предпоследнюю из анто-борейских войн. И город стал символом мужества и стойкости нашего народа, это как ваш Сталинград. И именем этого города стали называть детей.

– Ты сказал, родом из гипербореи твой отец? Хочешь сказать, это было не так давно?

– Не особо давно по меркам истории. Что касается Серингея, то двести с лишним лет назад этого города не стало.

– Что с ним случилось?

– Уничтожен новыми видами вооружений.
– ответил Сергей.
– Последнюю анто-борейскую город не пережил.

В моих глазах зажглись искры и я понял, что сейчас получу ответ на давно интересующий меня вопрос. Я тут же выпалил его:

– Это та война, после которой на Земле была ядерная зима 1816 года? То есть и правда вся история переписана, а до девятнадцатого века была развитая цивилизация?

– И да и нет.
– уклончиво ответил Сер.

– Что значит «И да и нет»?

– Ваша история переписана значительно, но не полностью. И не настолько глубоко, уровень вашего развития был таким, каким его описывает история. Если бы была развитая цивилизация, её артефакты были бы повсюду, и не было бы возможности их скрыть. На самом же деле уровень развития вашей цивилизации в прошлом историкам доподлинно известен, и все сказки о развитой цивилизации прошлого остаются сказками.

– Тогда кто же нанёс ядерный удар?
– недоумевая спросил я.

– Это не было ядерным ударом, и вообще… Это не ваша цивилизация и даже не ваша мерность. Я буду читать курс лекций, и тебя приглашу. Узнаешь, что в рамках одной планеты всегда сочетается целое множество пространственно-временных континуумов или мерностей. И каждый из этих ПВК включает планету как пространство и определённую эпоху, заданную во временных рамках изменения и развития.

– То есть, на планете ничто не происходит само по себе, всё идёт по плану?
– спросил я.

– По сценарному плану.
– кивнул Сер.
– Однако он не настолько жёсткий, чтобы предопределять всё. Можно лавировать и писать историю в узких рамках.

Сергей включил вычислитель и показал мне голограмму глобуса с теми же очертаниями материков, но совершенно другими границами, коих было меньше.

– Мы называли свою планету Гайя. Это была точная копия вашей Земли когда-то. Но её материки хорошенько покромсали наши роторные экскаваторы, над ним возвышались многокилометровые терриконы, в общем, ландшафт у нас был другой.