Точка вымирания
Шрифт:
Пока длилось это противостояние, Эмили села, а потом встала на колени. Нужно было найти дробовик. Он наверняка упал где-то неподалеку, но, наверно, в последующей свалке красный монстр отпинал оружие куда-то в сторону, потому что Эмили нигде его не видела. Снова опустившись на землю, Эмили осмотрелась и заметила приклад, торчавший из-за корня неподалеку. Журналистка хотела бы подняться на трясущиеся ноги, но те просто-напросто не послушались, поэтому лучшее, что она смогла сделать, – это поползти к оружию на четвереньках.
Должно быть, красный монстр догадался о ее намерениях,
Пес тоже прыгнул. Эмили увидела, как широко раскрылась его пасть и сверкнули белые зубы, когда он сшибся в воздухе с чудовищем и впился туда, где должна быть глотка врага, если у того была бы шея. Столкнувшись, сцепившиеся в смертельной схватке противники, рыча, покатились по земле.
Сейчас или никогда, решила Эмили и заставила себя встать, не обращая внимания на острую боль, пронзившую все ее тело от плеча до самых ступней. Прохромав несколько футов, она схватила лежавший между корней дробовик, быстро убедилась, что он в порядке, и дослала патрон. Повернувшись к сцепившимся животным, Эмили увидела, что красный монстр выскочил из подлеска, преследуемый маламутом. Пес свирепо клацал зубами, пытаясь ухватить задние конечности своего врага, и оба они помчались в ее сторону. Уши преследующего инопланетную тварь маламута были плотно прижаты к голове, из пасти, пачкая морду, падала пена.
Эмили прицелилась в быстро приближающегося монстра, положила палец на спусковой крючок… но не нажала на него. Выстрелив, она рисковала попасть в пса, буквально висевшего у инопланетянина на пятках. Эмили не простила бы себе, если бы рискнула жизнью того, кто был, возможно, последним живым представителем отряда лучших друзей человечества. Вместо этого, пока монстр преодолевал последние разделявшие их футы, она сделала самый глубокий в ее жизни вдох (так ей, во всяком случае, казалось: на самом деле вдох был очень коротким) и что есть мочи завопила:
– Лежать, малыш! Лежа-а-а-ать!
Маламут мгновенно повиновался. Он припал к земле, положил на траву морду и прижал хвост. На это ушла всего секунда, но этой секунды хватило, чтобы расстояние между собакой и монстром стало достаточным, чтобы рискнуть. Нажимая на курок «моссберга», Эмили, казалось, не видела ничего, кроме злобной морды пришельца, – так близко он был. Морда исчезла, когда картечь двенадцатого калибра разнесла ее в зеленые брызги. Тело по инерции неслось вперед, и Эмили почувствовала на себе влагу этих брызг, когда труп чудовища пролетел мимо нее и врезался в подлесок за ее спиной.
Пес все еще лежал там, где его настигла команда. Он тяжело дышал, его пасть была раскрыта, и между клыками свешивался язык. Левый бок пса был в грязи и крови, но он не сводил незамутненного взгляда ярких глаз с Эмили, когда та, хромая, двинулась к нему.
Эмили заметила, что хвост собаки начал тихонько ходить взад-вперед, поднимая легкие облачка пыли, и ее накрыла волна благодарности. Используя приклад дробовика как клюку, она опустилась на одно колено.
– Иди сюда, парень! Ко мне!
Пес тут же вскочил на ноги, подбежал к женщине, которую только что спас от смерти, и ткнулся головой ей под мышку, отчаянно виляя хвостом.
«Ох, он так чертовски приятно пахнет!»
Эмили отстранилась и поцеловала его в морду. В ответ маламут, возбужденно ерзая туда-сюда, облизал ее лицо, покрыв его слоем влажной слюны.
– Я тоже счастлива с тобой познакомиться, парень! – в промежутке между двумя приступами смеха проговорила Эмили.
Шею собаки обвивал грязный синий кожаный ошейник, и Эмили слышала, как где-то в шерсти позванивают идентификационные жетоны.
– Погоди секунду, дурачок. – Смеясь, она ощупывала ошейник, пока пальцы не наткнулись на металлическую бирку. Она развернула ее к себе, чтобы можно было разглядеть кличку пса. – Тор? – прочитала она вслух.
При звуке своего имени пес еще активнее завилял хвостом, и лицо Эмили обдало ветерком. Кто-то, очевидно, серьезно отнесся к тому, что живет в Валгалле, и нарек свою собаку в честь древнескандинавского бога грома.
Эмили взяла голову пса обеими руками и вгляделась в его карие глаза.
– Привет, Тор, – сказала она. – Спасибо, что спас мне жизнь. А теперь, что ты скажешь, если мы отсюда свалим?
Тор отрывисто гавкнул: судя по всему, он так же, как и Эмили, был готов убраться из этого места.
Глава двадцать третья
Эмили поковыляла туда, где бросила велосипед. Тор следовал за ней по пятам, остановившись, только чтобы обнюхать мертвых монстров да лизнуть рану на боку.
– Мы оба займемся лечением, как только выберемся отсюда, – сказала Эмили псу.
Тот посмотрел на нее и понятливо вильнул хвостом.
Если не считать поцарапанной в нескольких местах краски, велосипед не пострадал. Произведенный Эмили быстрый осмотр показал, что содержимое багажников вроде бы тоже осталось цело, чего нельзя было сказать о рюкзаке. Эмили расстегнула пряжку ремня и позволила рюкзаку соскользнуть на землю. Она поморщилась, когда лямка, сползая, потревожила больное плечо. Раной нужно будет заняться, но не здесь и не сейчас. Вероятность подвергнуться нападению новых красных монстров была выше вероятности немедленно подхватить инфекцию, так что рана может и подождать. Первое, что нужно сделать, – это разобраться с припасами, а потом она с новым товарищем поищет безопасное место для ночевки. Там можно будет полечить раны, перекусить и, хочется надеяться, отдохнуть.
Эмили погладила Тора по голове, и тот уселся рядом с ней, глядя, как она разбирает пострадавший рюкзак. Наружные карманы, изодранные в лоскуты и ставшие совершенно бесполезными, печально свисали с основного отделения. Впрочем, они были пусты, так что невелика потеря. Когти красного монстра продрали армированную ткань рюкзака и хранившуюся внутри него одежду. Из всех щелей торчал синтепон и другие утепляющие материалы, а значит, одежды на холодную погоду у нее больше нет. Но лучше уж лишиться гардероба, чем кожи. Эмили вздрогнула: ей вдруг представилось, как она выглядела бы сейчас, не окажись на ней рюкзака. Поднапрягшись, она изгнала из воображения эту кровавую картину.