Точка зрения (Юмористические рассказы писателей Туркменистана) (сборник)
Шрифт:
— Думаю, что и путевка цела. Вот разве, что деньги… Хайдар, убери Карая, — обратился следователь к проводнику, — пусть гражданин потерпевший проверит свои вещи и оденется.
Он оказался прав: в карманах пиджака обнаружились и деньги, и путевка. Пока Сатлык одевался, не переставая громко изумляться чудесам, которые творятся на белом свете, следователь, насвистывая сквозь зубы какой-то мотивчик, ходил вокруг, внимательно осматривал вытоптанную траву, измятые и обломанные кусты.
— Непонятно, кто же все-таки и за что его избил, — сказал Артыков. — Как думаешь,
Тот дернул плечом.
— Что тут непонятного? Все ясно и просто, как апельсин. Получил гражданин отпуск с путевкой, и вместо того, чтобы ехать на курорт, пошел в ресторан и на радостях надрался там, извините, до положения риз. И повело его не домой, а в противоположную сторону. В парке он, полагая, что в собственном дворе, разделся и уснул. Ночью спьяну метался, кусты обломал, синяков и ссадин понасажал себе. Потом через заросли маклюры лез, еще больше изодрался. А когда холодком хмель вышибло, решил, что его избили и ограбили, в милицию побежал жаловаться и ругаться. Так что ли, было, я правильно говорю, гражданин Бяшимов?
Сатлык, весь багровый от стыда, старательно и долго завязывал шнурки туфель.
Аллаберды Аннабердыев
Хорошее настроение
(перевод М.Шамиса)
Председатель райисполкома Рашидов вышел из дому в самом добром расположении духа. Погода была отличная, и он решил, впервые за полгода работы в районе, пройтись по по делам, а для собственного удовольствия. Рядом с ним, держась за руку, важно шла гражданка Рашидова, трех с половиной лет от роду. И вдруг эту важность с нее как ветром сдуло.
— Папа, папа, смотри: птички!.. — Она запрыгала от восторга… Птичья стая вылетела из окон районного Дома культуры и с громким криком понеслась в поднебесье.
Товарищ Рашидов нахмурился. С дверей Дома культуры смотрел на него громадный замок — такой пришелся бы впору воротам средневекового города.
«И где они этот замок раздобыли?..» — подумал председатель.
По ржавчине, покрывшей замок, было видно, что его давно уже не касалась рука человека. Товарищ Рашидов попытался проникнуть в Дом культуры с черного хода. Замка там вовсе не было. Зато дверь оказалась крест-накрест забитой досками такой толщины, что они вполне могли бы сойти за железнодорожные шпалы.
Настроение было испорчено окончательно.
— Увлеклись текучкой и упустили из виду вопросы культуры! — ворчал, направляясь домой, председатель.
На следующее утро товарищ Рашидов вызвал к себе заведующего районным отделом культуры Шаларова и директора Дома культуры Курбанова.
— Почему клуб на замке?! — строго спросил он у Шаларова.
Шаларов тут же повернулся к Курбанову.
— Почему же клуб на замке?! — спросил он не менее строго.
Курбанов оглянулся по сторонам, набрал полную грудь воздуха и выпалил:
— Нужны два дутара и баян!
— Да, нужны два дутара и баян! — повторил, повернувшись к председателю, Шаларов.
— И
— Все!.. — сказали в один голос Курбанов с Шаларовым.
— Тогда у нас запляшут деревья, не только люди! — добавил Курбанов.
Председатель что-то записал в настольный календарь.
Ровно через неделю товарищ Рашидов снова взял за руку дочку и пошел к Дому культуры. Долго стоял он перед входом и задумчиво смотрел на увесистый замок. На нем еще прибавилось ржавчины, и большой серый паук протянул нити от дужки замка к ручке двери…
На следующее утро Шаларов с Курбановым снова сидели у председателя.
— Купили два дутара и баян? — спросил он у Шала-рова.
— Купили два дутара и баян? — как эхо, спросил у Курбанова Шаларов.
— Купили… — ответил Курбанов.
— Купили… — повторил Шаларов.
— Значит, можно идти и слушать концерт?!
Шаларов с Курбановым замялись.
— Чего же вам не хватает?.. — допытывался председатель.
— Людей нет, которые могли бы играть!.. — хмуро произнес Курбанов. — Нужен художественный руководитель.
— Руководитель художественный нужен… — доложил председателю Шаларов.
Председатель, ни слова не говоря, записал опять что-то в блокнот…
Прошла еще неделя. В воскресенье с утра все повторилось сначала. Товарищ Рашидов взял за руку дочку, пошел к Дому культуры и посмотрел на ржавый замок. Серый наук уже закончил свою работу и, спрятавшись под замком, поджидал зазевавшихся мух.
И в понедельник опять Шаларов с Курбановым сидели в кабинете председателя. Они горячо высказывали причины, мешающие работе Дома культуры.
— Руководителя подыскали?.. — спрашивал председатель.
— Подыскали… — в один голос отвечали оба.
— В чем же дело?..
— Массовик нужен…
И снова писал что-то в блокнот председатель.
В следующее воскресенье товарищ Рашидов, постояв перед замком, уже не пошел обратно. Ему принесли ключ. Согнав паука и с трудом повернув ключ в замке, он в сопровождении Шаларова и Курбанова проник, наконец, в Дом культуры. С ними вместе вошли художественный руководитель Дурдыев, племянник Шаларова, специализировавшийся до этого в артели по производству клея, и массовик Омаров, брат жены Курбанова, уволенный за что-то из пожарной охраны.
— Чего же вам теперь не хватает?.. — спросил председатель.
— Молодежи, людей нет, которые хотели бы сюда ходить, — уныло ответил Курбанов.
— Пассивная молодежь у нас!.. — вздохнул Шаларов.
И в это время послышались звонкие голоса.
— Смотрите, открыто! Ой, как хорошо! — вскричала стройная черноглазая девушка, перешагивая через поломанные стулья.
Председатель узнал в ней продавщицу магазина райпо Гульджан Эсенову. Вместе с ней вошли еще две девушки и парень. Они не видели председателя райисполкома с окружающими его людьми, потому что те стояли на темной сцене. Гульджан подбежала к пианино, сдула пыль с крышки, подняла ее и заиграла что-то бешено-веселое. Парень взял баян и начал ей подыгрывать. Две девушки принялись танцевать.