Точное попадание
Шрифт:
— Когда Альглодиэль подписывал договор, он учел все, — с непоколебимой верой в своего предка заявил Аглаэль.
— Что ж, — я почесала нос, — пожалуй, это можно принять в качестве рабочей версии. Будь иначе, люди уже начали бы качать права, они-то от любых войн куда быстрее оправляются, потому как живучие, сволочи, и скорость воспроизводства значительно выше.
Эльфы мрачно закивали, я затронула больное место их расы.
— Значит, поставим вопрос по-другому! — провозгласила я торжественно. — Думайте, мудрейшие, что за прошедшие века изменилось, утратив соответствие пусть не
Советники и князь переглянулись и последовали моему совету, начав штудировать документ по новой в соответствии с четко поставленной задачей. Мы им не мешали, даже Фаль не хвастался, не зудел и не лез под руки, проникся важностью момента, а может, просто утомился за день и начал подремывать, доверчиво зарывшись в густой ворс ковра у моей ноги.
— Я не вижу ничего, разве что… но ведь это… — сдвинув тонкие брови, вполголоса прокомментировал свои усилия князь через семь минут.
— Говори! — почуяв важное, оживилась я и подалась вперед.
— Это почти формальный пункт, где перечисляются титулы и регалии персон, заключающих мир от имени государств. Среди знаков, подтверждающих полномочия эльфийского князя, названа Цветная радуга… — Тут Аглаэль заткнулся, сам сообразил, что сказал.
— Цветная радуга… радуга цветов, — вслух перевернул сочетание слов туда и обратно Лакс.
— И что? — поторопила я красавчика-эльфа, выпустившего бумагу из пальцев. Лист мягко спланировал на ковер и поспешил свернуться в трубочку.
— Цветная радуга — нагрудная цепь, реликвия княжеского рода. Она была утеряна после смерти Альглодиэля. Мастера изготовили прекрасную замену, не отличающуюся внешне от утраченного украшения, — вступил в разговор молчальник.
— А люди знают о том, что настоящая цепь пропала? — иезуитски осведомилась я, отбив торжественную дробь по ладони.
— Возможно, — признали эльфы.
— Вот вам и повод объявить невозможным перезаключение договора и настоять на его новой редакции, выгодной людям. Может, земельки еще у вас оттяпать хотят, или послаблений в торговле добиваются, или чего другого. А чтобы вы сильно не кочевряжились, вполне могут пригрозить какой-нибудь гадостью, — довольно резюмировала я. — И не придерешься, все будет законно, договор-то заключался с прежней правящей фамилией. Никакой суд не подкопается, если в этих землях вообще судопроизводство имеет место быть.
— И что нам делать? — беспомощно спросил князь.
Я почесала лоб, как умная, и вздохнула:
— Да почем я знаю. Давайте на вашу поддельную реликвию гляну, может, на нее какие-то чары наложить можно, чтобы она казалась старой, настоящей…
Аглаэль без лишних разговоров встал, прошелся к задней стенке комнаты, достал из массивного деревянного ларца искусной резьбы цепь и вынес ее нам.
Я моргнула, Лакс подавился воздухом, Фаль перестал сонно моргать и растаращил изумрудные зенки во всю ширь. Вот так сюрприз!
— Нет, никаких заклинаний налагать не буду, — широко улыбнулась я, потирая ладошки.
— Почему, магева
— Поскольку предвижу иной, менее затратный и куда более простой выход. Скоро поймете. Лакс, не сбегаешь за нашими вещичками? — Я подмигнула вору, тот ухмыльнулся:
— С удовольствием, — и слинял из шатра.
Вернулся так быстро, точно на ветре летал, и притащил один из мешков нашей поклажи. Торжественно сложил ношу к моим ногам с элегантным поклоном, и где только выучился, или это у потомков эльфов врожденный дар?
Я развязала ремешки, вытащила одну из рубашек Лакса, неторопливо, растягивая минуту ожидания, развернула ее и протянула Аглаэлю точную копию драгоценной цепи, которую он все еще держал в руках и машинально перебирал пальцами, успокаивая нервы.
— Вот эта вещица, полагаю, вам подойдет больше любой подделки, — небрежно промолвила и, поскольку эльф все еще мешкал, нетерпеливо тряхнула цепью, как всегда делала, подзывая разыгравшуюся собаку к ошейнику:
— Бери, бери, пока дают, не стесняйся!
— Цветная радуга?! — выдохнул князь, благоговейно принимая реликвию обеими руками и прижимая к себе, словно украденное из колыбельки в младенчестве и возвращенное чудесным образом дорогое дитя.
— Да, это она, — уверенно подтвердили восхищенные советники, вероятно, имевшие честь лицезреть оригинал до его упокоения в земных недрах.
— Но… откуда… как… Как такое чудо оказалось подвластно тебе, магева, если ты не воплощение Ксантии? — вновь начал подозревать меня в божественном происхождении эльф. Один из советников тем временем очень уважительно, но твердо забрал у своего начальника цепь и торжественно возложил ее князю на грудь. Эта великолепная безделушка пристроилась там так уютно, точно именно для этого была предназначена. Впрочем, ведь на самом деле была.
— Ну, я не звезда, светить не умею, на небе не была, даже никогда не пела на эстраде, не ходила по подиуму и не снималась в кино, — передернула плечами, испытывая изрядное искушение соврать насчет реального источника добычи, однако же переборола минутный порыв и честно призналась:
— А с цепью все просто получилось. Мы ехали мимо Тени Ручья и решили немного покопаться в развалинах. Зачем, спросите? Исключительно из любопытства, сдобренного стремлением подзаработать. Мне видение накануне было, вот я и решила, что такие картинки не просто так являются.
Советники ни на грош не поверили столь приземленному объяснению, хоть и не решились перечить завравшейся магеве вслух, а вот Аглаэль изумленно вздрогнул и промолвил:
— Ты говоришь странно, но слова твои правдивы… Значит, подлинны легенды о Радуге, носящему ее по праву дарует она стократ умноженную силу отличить самое искусное плетение лжи от правды.
— Вот теперь действительно верю, что твой дедушка не пропустил в договоре ни одной ловушки, — удовлетворенно констатировала я, потягиваясь. — С таким детектором лжи на груди можно любые документы подписывать одной левой. Теперь на этот счет вы можете не волноваться, любую человеческую хитрость раскусите, осталось только грамотно выстроить пиар-кампанию возвращения реликвии, чтобы не пришлось особенно париться.