Только будь со мной!

Петерсон Элис

По рядам начала ходить стюардесса с напитками. Чарли попросил меня взять бутылочку красного вина, даже если я не буду его пить.

– Извини, Чарли, но я никогда не отказываюсь от халявной выпивки.

– А чем ты занимаешься в жизни? – спросил он, когда мы вскрыли свои бутылочки и налили вино в стаканы.

В этот момент мы вошли в зону турбулентности. Самолёт хорошенько тряхнуло, и Чарли пролил вино на рубашку.

– О, нет! – ахнула я. – Дорогая была рубашка, да?

Он усмехнулся.

– Нет. Вино жалко!

Прошло

четыре часа с начала полёта, и после турбулентности мы с Чарли почти не разговаривали. Я нажала кнопку на подлокотнике и откинула спинку сидения. Как только я это сделала, сидящий сзади пассажир пнул моё кресло. Я поёжилась, и снова почувствовала сильный толчок сзади.

– Всё в порядке? – спросил Чарли.

– Да, спасибо.

Я глубоко вздохнула, зная, что он продолжал смотреть на меня.

– Ай! Женщина сзади… она меня пинает, – прошептала я.

Чарли немедленно обернулся назад.

– Извините, но вы только что толкнули сидение моей подруги.

– А она спросила у меня, может ли она откинуть спинку своего сидения? – последовал резкий ответ.

– Любопытно, – нахмурился Чарли. – Возможно, я не прав, но не кажется ли вам, что воспитанный человек не будет толкать кресло, а вежливо попросит сидящего впереди поднять спинку?

– Не надо, – сказала я, потянув Чарли на рукав. – Я подниму спинку.

– У моей подруги сломан позвоночник. Ей больно, когда вы её пинаете.

– Почему же она не сказала об этом?

– Потому, – ответил он, подражая её тону, – что она не ожидала, что её три раза толкнут. Один раз, возможно, случайность. Два раза – неосторожность. А три раза – это уже хамство.

Я с трудом сдерживала смех.

– Что? – спросил Чарли, обернувшись ко мне.

– Ничего, – ответила я, улыбаясь.

– Если меня разозлить, во мне просыпается директор частной школы для мальчиков, – предупредил он. – Так что берегись. Если будешь плохо себя вести, я отведу тебя в свою комнату и достану розги.

Неужели он флиртовал со мной? Этого так давно не случалось, что я уже не могла определить, где обычный разговор, а где флирт.

16

На второй день пребывания в Колорадо наша группа собралась у входа в отель, ожидая очередного спуска на монолыжах. В прошлый раз мы съезжали с инструкторами с покатых склонов и изучали азы управления монолыжами. Сегодня мы должны были съехать с более крутого склона, предназначенного для новичков.

Мне очень нравилась моя соседка по комнате, Фрэнки – головокружительно красивая шотландка. У неё были тёмные волосы, которые они убирала в хвост, бездонные карие глаза и полупрозрачная светлая кожа. Фрэнки неудачно упала с лошади, когда ей было семнадцать. Сейчас ей было тридцать пять, и получалось, что она полжизни провела в инвалидном кресле.

– Я потеряла немало друзей из-за этого, – призналась она прошлой

ночью. – Вначале они поддерживали меня, но потом… Думаю, им просто надоело. Мне даже показалось, что они разозлились, когда мне пришлось отменить все вечеринки и планы на лето. И только Итан всегда был рядом.

Заметив Чарли в тёмных очках и комбинезоне, я помахала ему рукой. Сьюзи собрала нас всех вместе и начала объявлять, в пару с каким инструктором определили каждого из участников программы.

– Кас, ты будешь вместе с… – Сьюзи перевернула страницу и быстро просмотрела список имён.

Ожидание было таким же болезненным, как и в тот день, когда я должна была узнать, станет ли Тикет моим партнёром.

Чарли стоял позади меня, пока я пересаживалась на монолыжи. Сначала я поставила ноги на плоскую подставку для ступней, затем пересела в кресло.

– Молодец! – похвалил меня Чарли, таким тоном, будто я достигла вершины Эвереста.

Монолыжи – это просто небольшой стул, прикреплённый к одной лыже. Сидение снабжено амортизирующей системой, спроектированной специально для людей с травмой позвоночника. Я испытывала странные чувства, сидя в нём.

– Мне страшно, Чарли. У меня ничего не получится.

– Неправда. У тебя всё получится. Во время спуска я все время буду держать тебя за вожжи. – Он ударил специальными тросами по колену, как ковбой, а потом присел на корточки, чтобы зафиксировать мои ноги. – Кстати, симпатичная шапочка.

– Спасибо, – смущённо ответила я.

Перед отъездом мы с мамой и Тикетом пошли по магазинам на Риджент-стрит. Мы купили тёплые леггинсы, синий комбинезон, голубую куртку с капюшоном, белую меховую ушанку, перчатки и ярко-розовые очки. Сегодня утром, увидев себя в этом наряде в зеркале, я рассмеялась. Впервые в жизни я выглядела как заправская спортсменка.

– Тебя можно принять за олимпийскую чемпионку, – сказала мне Фрэнки. Сама она была одета в куртку с леопардовым принтом, который выгодно оттенял её тёмно-каштановые волосы.

Перед восхождением на склон мы сделали небольшую разминку, чтобы расслабить шею и плечи. Затем переместились к подъёмнику. Чарли пристегнул тросы к моему креслу, и мы заняли место в очереди. Он наклонился ко мне и сказал:

– Смотри на пару перед нами и делай то же самое.

– Ты не отпустишь вожжи?

– Я с тебя глаз не спущу. Не паникуй.

Приближалась наша очередь всходить на подъёмник. Чарли попросил меня расслабиться и ничего не бояться.

Оператор замедлил движение подъёмника. Чарли подвинул меня к сидению, помог мне забраться и закрыл серый защитный барьер.

– Видишь, не так уж и сложно, – сказал он.

Но я никак не могла расслабиться.

– Какой вид! Как бы я хотел его сфотографировать. – восхитился Чарли.

– Му-гу, – промычала я, глядя перед собой и замерев от ужаса.

– Расслабься, Брукс.