Только человек (None But Man)

Гордон Руперт Диксон

Работа поглощала его время и мысли, да и Алия, как он заметил, старательно избегала встреч с ним. В противном случае ограниченности их жизненного пространства — все двери, ведущие на нижние палубы, были заварены наглухо, чтобы не дать капитану и команде шанса вернуть судно в свои руки, — в конце вынудила бы их вступить в разговор.

Было ясно, что Алия намеренно старается не оказаться в положении, в котором она вынуждена будет с ним заговорить. Калли полагал, что она все еще думает, будто поступила правильно, заманив Калли в руки земной полиции. Он отнесся к этому печальному

выводу с философским спокойствием.

Он не пытался с ней встретиться и заговорить. По-своему он мог быть очень терпелив. Калли решил ждать, пока события не заставят Алию изменить мнение о нем и она сама, по собственной воле, захочет с ним поговорить.

Он окунулся с головой в работу, как в бурное море, и ему удалось забыть обо всем остальном. Он так успешно справился с этой задачей, что его поверг в настоящее смятение Вил, появившийся в рубке незадолго до расчетного момента посадки на Калестин.

Старик сбросил на астрогаторский куб два листика бумаги.

Один листок был совершенно обычный, с каким-то текстом. Другой напоминал свисток.

— Как это понимать? — вопросительно посмотрел на Вила Калли.

— Помнишь, я нашел бумаги молдогов? На яхте Брайта? Те, что я думал использовать, чтобы учить тебя читать?

— Теперь припоминаю, — Калли с любопытством посмотрел на узкую полоску с рядами иероглифов. — Значит, это перевод?

— Да. Не обращать внимания на его вид. Я решил перевести часть текста, чтобы ты мог с ним поработать. При этом я обнаружил интересные факты. Очень интересные. Поэтому я перевел весь пакет. Оказалось, что я имею дело с черновым вариантом рапорта адмирала Руна своему начальству.

— Вот как? — Калли заинтересовался еще больше.

— От Руна и его младших братьев рапорт адресуется младшему брату старшего кузена, восьмого от трона — триаде внутри императорской семьи, к которой Рун обязан обращаться, передавая какие-либо сведения для триады-правителя.

— Почему бы тебе не пропустить все эти титулы и не перейти к сути дела? — перебил его Калли. — У меня осталось двадцать минут чтобы закончить расчеты для следующего прыжка.

— Мне и одной хватит. Рапорт не закончен. Руну очень нелегко было его писать. Видишь ли, он сообщает о неудаче своей миссии.

— Неудаче?

— Именно. — Вил нахмурился. — Теперь попробуй думать, как думают молдоги, иначе сообщение для тебя не будет иметь смысла. Рун сообщает, что его родичи-люди, — то есть Брайт и другие члены Совета, — по-прежнему слишком умны для него и его братьев в том, что касается вопроса владения Плеядами.

— Слишком умны? — не поверил Калли. То есть, Брайту с компанией в самом деле удалось перехитрить молдогов? Они отказались от притязаний на планеты Пограничья?

— Нет, как раз наоборот. Рун сообщает, что Брайт и прочие уклоняются сообщить ему, какие у людей есть явные права на оспариваемые планеты района Плеяд. В результате, как опасается Рун, молдогам на остается иного почтенного выбора, как предпринять решительные меры. Он будет продолжать переговоры и приложит все усилия, чтобы в кратчайший срок уговорить Брайта и членов Совета, но тем временем вынужден с огорчением рекомендовать старшему кузену, чтобы

со всеми мерами предосторожности боевые корабли молдогов были приведены в полную готовность для немедленных действий, а индивиды-триады соответствующих обязанностей приготовились к началу войны!

Глава 9

— Ты появился в самый подходящий момент, — сказал юноша в вышитых трапперских штанах и куртке. — Считай, сунулся ты в самое логово скальных тигретов!

Они разговаривали в номере Калли, который тот снимал в гостинице Калестин-сити. Калли, Доук, Листром и юноша — член той самой Пограничной Ассамблеи, из которой Калли вышел два года назад.

Юношу звали Онвиток Мурфа.

Он был худощав, высокого роста, хотя и пониже, чем Калли или Листром, с лицом круглым и открытым, как у ребенка, покрытым настоящим пограничным загаром. Он казался беззаботным и милым. Впечатление подтверждалось определенной склонностью к франтовству в одежде.

Но то, как легко покачивался он на каблуках трапперских сапог, и то, что из-за пояса расстегнутой куртки виднелась кобура с пистолетом рукоятка была простоя, деревянная, хорошо отполированная прикосновениями ладони — все говорило о том, что этот юнец может сохранить достоинство в обществе самых прожженных пограничников. Никто не осмелится его задеть.

— Другого услышать я и не ожидал, — сообщил Калли и усмехнулся, хотя и не очень весело.

— Тут многое изменилось. — Онвиток помахал рукой. — Все теперь не совсем так, как шесть месяцев назад, когда ты улетел. Этот факт.

— А как же?

— Ассамблея превратилась в фарс. И ты в этом, кстати, тоже виноват.

Да, да, Калли, можешь на меня смотреть как угодно, не только от этого ничего не изменится. Ты покинул нас после того, как Билл вроде бы уладил наши конфликты со Старыми мирами. И тогда все люди, вроде тебя, люди крупного калибра, с авторитетом в Пограничье, занялись собственными проблемами. А места в Ассамблее отдали крикунам, которым понравилась идея получать жалованье и чесать язык на заседаниях… и еще побеждать на выборах.

Онвиток, которого проблемы эти волновали явно глубже, чем можно было судить по спокойному тону, прошелся по номеру. Пол был покрыт розовым гостиничным ковром, скрадывавших звук его широких шагов. Он остановился у кресла Калли.

— Помнишь Бриана Мачина? — громко спросил он.

— Большого такого? С Казимира-3?

— Его. Теперь он со своими головорезами управляет Ассамблеей.

У них большинство — хотя нам и удалось не пустить их в кресло спикера и в кое-какие комитеты. Но это вопрос времени, они и там вскоре окажутся.

Теперь возникаешь ты и предлагаешь отпихнуть в сторону Трехпланетный Совет и самим вступить в прямые переговоры с молдогами. Знаешь, даже если бы они тебе поверили — а ведь ты, дружище Калли, как айсберг: восемь десятых всегда под водой, — твоя идея им неинтересна. У них для жаркого другие барашки намечены!

Сунув большие пальцы за ремень, Онвиток замолчал, глядя на Калли сверху вниз.

— Например? — поинтересовался Калли.

— Смазка, — сказал Онвиток. — Простая добрая смазка. То есть, взятка.